Самая долгая ночь - [21]

Рашель разложила на столе карту. Это была карта Голландии. Рядом с желтым пятном крупным шрифтом было напечатано слово «Амстердам».

— Каждый понедельник евреев вывозят поездом из Амстердама, — продолжила она, указав пальцем на город. — Затем их отправляют сюда, в Вестерборк. Это севернее. Из Вестерборка по вторникам железнодорожные составы увозят их на Восток. В каждом составе — сотни евреев, порой их число доходит до тысячи. — Сегодня как раз был вторник. А значит, сегодня, может, даже именно в эту минуту, поезд с тысячей евреев отправится на Восток, увозя их в лагеря уничтожения. Маус вспомнил фотографии людей возле железнодорожных вагонов. — Это все, что мы знаем. Мы не знаем точный маршрут поезда или график его следования.

— Мы должны сделать это до конца месяца, — заявил Каген. Рашель кивнула, как будто зная, о чем идет речь.

— Тогда пусть это будет поезд из Вестерборка, который отправится на Восток ровно через три недели, двадцать седьмого числа. У нас будет время для подготовки. Затем мы переправимся в Голландию и к нужному сроку успеем совершить задуманное.

Они говорят об этом так, как будто это простое дело, подумал Маус. Как будто стоит лишь захотеть, и все случится в самом лучшем виде.

— Йооп — машинист, — продолжила тем временем Рашель. — Он работал на «Недерландсе Споорвег», голландской железной дороге. Он поведет поезд из Вестерборка, после того как мы захватим его. — Услышав ее слова, ван дер Верф кивнул, но ничего не сказал.

— Куда он его поведет? — уточнил Маус. Как можно рассуждать о захвате поезда силами одноглазого дезертира, женщины и единственного солдата в лице Схаапа. Да они здесь все спятили, все до одного!

Ответ Рашель привел его в еще большее замешательство.

— Это хороший вопрос, мистер Вайс. В данный момент у нас есть лишь некоторые соображения, кое-какие идеи…

— Вы даже не знаете… — попытался возразить Маус.

— Мы все окончательно уточним, лишь когда окажемся в Голландии, — вмешался в разговор Каген. — Мы не можем строить точные планы, находясь здесь, совершенно не зная тамошней обстановки. Нам придется действовать по ходу дела, импровизировать. Или ты еще не понял?

Таким тоном Маус позволял разговаривать с собой только Мейеру Лански. Даже нарочно притворялся недалеким, туповатым парнем. Но только с Лански. Здесь такой номер не пройдет.

— Никаких планов? Вы же фонтанировали планами в Нью-Йорке, ты и Бергсон. Вспомни, как вы распинались о каких-то серьезных замыслах, которые якобы у вас есть. А сейчас, судя по тому, что я услышал, у вас в руках нет ничего, кроме собственного путца.

Маус и Каген смерили друг на друга ненавидящим взглядом, совсем как во время перелета через Атлантику.

В разговор встрял Схаап.

— Пауль говорит дело. Пока мы не разведаем обстановку…

— Но у нас есть идеи, мистер Вайс, — быстро проговорила Рашель и кивнула на Йоопа, машиниста-железнодорожника в круглых очках и с натруженными руками.

— Чтобы вывезти евреев из Вестерборка, немцы воспользуются ближайшей железнодорожной веткой. Вот здесь, в Хоогхалене, — медленно произнес тот, как будто напряженно обдумывал и взвешивал каждое слово. Его английский был понятен, однако говорил он с еще более густым акцентом, чем Схаап. — Из Хоогхалена на север, в Германию, путь идет до Гронингена. — Он ткнул толстым пальцем с каймой грязи под ногтем в другую желтую точку на карте. — Из Гронингена поезд отправится по Бременской линии через Хоогезанд и Винсхотен. Далее он въедет на территорию Германии в Ниевесхансе. Это самый удобный маршрут, а немцы всегда поступают предельно практично. — Маусу показалось, что коротышка-механик на мгновение задержал взгляд на Кагене.

— Но от Гронингена отходит и другая ветка, идущая на север, к Ваддензее. Я ее отлично знаю, — продолжил ван дер Верф и показал на точку рядом с побережьем чуть выше города под названием Гронинген. — Если мы захватим поезд до того, как тот окажется возле Гронингена, я смогу провести его через сортировочную станцию и отправлю на эту ветку. Ветка проходит рядом с Ваддензее, километрах в пяти-шести, и ближе всего подходит к морю вот в этом местечке, Эйтхейзене. — Он прижал большой палец к зеленому пятну, обозначавшему сушу.

— Возле Эйтхейзена, по словам Йоопа, — сообщила Рашель, — есть заброшенная железнодорожная ветка, которая упирается прямо в побережье. В этом месте раньше швартовались рыбачьи лодки, чтобы разгрузить улов и отправить его на переработку. Здесь нас будут ждать лодки, которые переправят нас в Англию. Если нам хватит денег, то мы найдем голландских рыбаков, которые согласятся забрать всех людей с захваченного нами поезда.

— Вы хотите гнать поезд с евреями через половину Голландии? — спросил Маус, который еле сдерживался, чтобы не расхохотаться абсурдности предлагаемого плана. — А когда закончится колея, то все ринутся в ритме вальса к морю. Послушайте, мадам, это чистое безумие.

— Я понимаю, это звучит как фантастика, — ответила Рашель, — но мы полагаем, что такой план сработает.

— Патрульные катера подходят там к берегу? — невозмутимо осведомился Каген и потянул себя за повязку, как будто Маус не назвал только что весь их план полной чушью.