Самая длинная ночь - [86]

К о ч е в а р и н. Да ну? (Кланяется.) Поговорите со мной, ученые люди, просветите. Этот процесс на русском языке называется «падение нравственности». Или, проще говоря, похабство! Мы жили беднее вас, но зато чище, честнее, строже. По-ря-доч-нее! Известно вам такое слово — «порядочность»?

Г е о р г и й. Ты собрал нас для того, чтобы разъяснить это?

К о ч е в а р и н. В известном смысле — да.

Г е о р г и й. Знаешь, что я тебе скажу… Не обижайся. Порядочность тоже может превратиться в сектантство. Так же, как и честность и все прочее. Любая крайность отвратительна. И опасна. (С улыбкой.) Тебя бы в Майами-Бич, на пляж…

К о ч е в а р и н. Где уж нам! По заграницам не шляемся, геополитического кругозора не имеем. Что с нас взять? Ограниченный человек. Маленький человек. Рядовой. И в армии был рядовым. Войну, между прочим, рядовые выиграли — кровью своей за чужие ошибки платили, но стояли насмерть, где поставили.

З о я. Ради бога, Михаил Антонович, короче!

К о ч е в а р и н. Не торопись, невестка, узнаешь, в чем дело, поймешь: торопиться тебе некуда.

Л ю б а (принесла из кухни воду в стакане, подает отцу). Я переодену платье. На, выпей.

К о ч е в а р и н (кланяется). Благодарствую.

Е к а т е р и н а. Мы все тебя уважаем, не нервничай. Только бы не было войны, остальное переживем.

К о ч е в а р и н. Бывает и пострашнее, чем на войне… Позавчера я закончил ревизию на заводе «Прогресс». Слушайте внимательно, дорогие, это касается вас всех. Плевый заводишко, но у них там по технологии в производство идут большие объемы товарных жиров. Они умудрились заменить их грошовыми отходами нефтехимии, а жиры пускали налево. (Кладет на стол папку.) Здесь все материалы, выводы. В понедельник их должно сдать начальству, а затем в следственные органы. Судя по всему, статья девяносто третья, первая. Вчера утром я был свободен, собирался поехать в Солнечногорск, навестить мать. В дверь позвонили, вошел незнакомый мне человек, представился фамилией Карпов. Стоял вон там, у двери, где Алешка стоит. Предъявил ультиматум: либо я, Кочеварин Михаил Антонович, уничтожу эту папку, пока о ее содержимом никто не знает, либо на скамью подсудимых вместе с прочими сядет мой сын — Кочеварин Константин Михайлович.

Пауза.

К о н с т а н т и н (небрежно). Точно, сяду.

К о ч е в а р и н. Сядет. Это серьезно. У них есть документы. Задумал аферу он, нашел предприимчивых дельцов. Продал идею. Жуликам.

Г е о р г и й (посмотрел на Зою). Метод инженера Ващенко?

К о ч е в а р и н. Да.

А л е к с е й. Невозможно…

З о я (Кочеварину). Как вы сказали? Бумаги моего отца… Продал? Жуликам?

К о ч е в а р и н. Да. Ты правильно поняла.

Е к а т е р и н а. А они? Что?

К о ч е в а р и н. По моим подсчетам, присвоено около двухсот тысяч рублей.

К о р н е й. Сколько-о?

Г е о р г и й. Подожди, Корней. (Константину.) Ты знал, что имеешь дело с жуликами? Знал или нет?

К о н с т а н т и н. Понятно, тебе бы очень хотелось, чтобы я ответил «нет». Сожалею… Знал.

К о ч е в а р и н. Для справки. Статья девяносто третья Уголовного кодекса РСФСР гласит: «Хищение государственного или общественного имущества в особо крупных размерах, независимо от способа хищения, наказывается лишением свободы на срок от восьми до пятнадцати лет с конфискацией имущества либо смертной казнью с конфискацией имущества».

Пауза.

А л е к с е й. Допрыгался… Скотина!

К о н с т а н т и н. Простите великодушно, подпортил анкету.

К о ч е в а р и н (стучит кулаком по столу). Молчи!

К о н с т а н т и н. Не стучи, батя, страшнее смертной казни все равно ничего не придумаешь. Тем более с конфискацией имущества…

Е к а т е р и н а. Что-то незаметно, чтоб он сильно разбогател.

К о н с т а н т и н. Пропил, ребята, все пропил. Я ведь не Алешка — копилок не заводил, друзей уважаю. Дальше что? Топить будете или выручать?

Л ю б а. Мама знает?

К о ч е в а р и н. Нет.

З о я. Второго инфаркта она не переживет.

Л ю б а. Ты! Вообще… Не каркай.

Пауза. Екатерина подходит к Константину, несколько мгновений смотрит в упор, затем бьет по лицу наотмашь.

К о н с т а н т и н. Вот это мы умеем, вот этого у нас не отнимешь.

К о р н е й. Драться-то зачем?

К о н с т а н т и н. Она с детства такая. Решительная.

Е к а т е р и н а (отцу). Что ты ответил этому Карпову?

К о ч е в а р и н. В юности я прочитал дневники Льва Толстого. Одна мысль поразила меня, безжалостная, как всякая истина: «Давай, как должно, и пусть будет, что будет».

Л ю б а. Ты его выгнал. Да? Выгнал…

Г е о р г и й (отцу). Впоследствии граф изменил свои взгляды…

К о ч е в а р и н (отрезал). Я не граф!

З о я. Что верно, то верно…

К о ч е в а р и н. Мой отец был телеграфистом, он передавал первые декреты Советской власти.

З о я. Поздравляю. Теперь вам, может быть, наконец, прибавят зарплату.

Е к а т е р и н а (отцу, настойчиво). Что ты ответил?

К о ч е в а р и н. За ответом он придет сегодня. Теперь понимаете, зачем я вас собрал?

Пауза.

Г е о р г и й. Ты сделал глупость, отец. Прости. Такие вещи не решают на семейном совете.

К о ч е в а р и н. Почему?

Г е о р г и й (пожал плечами). Сам понимаешь…

К о ч е в а р и н. Ты хочешь сказать, что дело это нечистое и решение принять я должен был тайком, наедине со своей совестью?