Саломи - [19]

— Если мы будем вести себя как сытые люди, — пояснил свою мысль поэт, — то хозяйке и в голову не придет, что ее жильцы нищие.

Эти соображения были вполне резонны. Батырбек уже за целый месяц задолжал деньги за квартиру, но хозяйка-не беспокоила его напоминаниями.

Если бы она знала, что у Батырбека нет денег, то не постеснялась бы выставить его за дверь. Будьте уверены!

Совсем недавно один из ее жильцов задолжал ей какие-то пустяки. Ну задолжал. Большое дело! Придет время — расплатится! Все бы обошлось благополучно. Но хозяйка прослышала, что у жильца денежные затруднения, и потребовала, чтобы он немедленно освободил комнату.

Владелица дома Петухова, по прозвищу «Петушиха», жила в конце коридора совершенно одна, если не считать кота.

Соседи знали, что она втихомолку занимается ростовщичеством и очень богата.

Со своими жильцами Петушиха никогда не заговаривала и даже близко их к себе не подпускала, кроме, разумеется, тех случаев, когда они приносили ей деньги за квартиру.

Для разговоров же у нее был жирный, выхоленный кот. Петушиха очень любила его, и если ей хотелось поговорить, то она с ним отводила душу.

Постояльцы лежали, каждый в своей постели. Ведь когда лежишь, не так сильно чувствуется голод.

Дверь скрипнула. Это Батырбек вернулся со службы.

Обычно он хоть что-нибудь да приносил с собой поесть. Друзья приподняли головы и устремили на него голодные взоры. Но, увы! Напрасно они с таким нетерпением ждали гостеприимного хозяина. На этот раз Батырбек ничего не принес. По его лицу было видно, что он и сам голоден.

Ни слова не сказали друзья Батырбеку. Батырбек тоже не сказал своим друзьям ни слова. Что говорить? Зачем говорить? Все понятно.

В полном молчании снял Батырбек пиджак и ботинки и тоже прилег на кровать.

— Эх, ч-черт! Ну и ж-жизнь! — не выдержав, возмутился Коста. Он отбросил в сторону книгу, которую читал, и повернулся к стене, чтобы заснуть.

Но напрасно он закрыл глаза. Сон, как назло, не приходил. Ведь у голодного какой сон! Одно мучение!

Вечерело. Быстро сгущались сумерки. Коста уже начал засыпать, как вдруг за спиной услышал тихий шепот.

Кто это и о чем говорит? Он стал прислушиваться, но слов разобрать не мог. Разговор прекратился.

Все они были хорошими товарищами и ничего не скрывали друг от друга. «Что они замышляют? Какие у них могут быть от меня секреты? — подумал Коста. — Притворюсь спящим, тогда они заговорят громко». И он во всеуслышанье захрапел.

Прошло около часа, но в комнате было тихо. Никто ни о чем не говорил. Коста уже забыл о происшедшем. Его мысли начали вертеться вокруг поэзии, в голову стали приходить строчки новых стихов. Но тут до его слуха донесся какой-то странный, жужжащий, металлический звук: «Ж-ж-ж… ж-ж-ж…»

Как будто это пила пилит или кто-то точит о камень нож.

Коста затаил дыхание. Прислушался.

Сомнений не было: кто-то из них точит нож. Что это все значит? В доме нет ничего съестного. Зачем им понадобился нож, да еще острый? Как бы не случилось беды! Они ведь люди взбалмошные… Артисты и прочее… Богема! А умирающий с голоду человек на все способен!

Вдруг страшная догадка, как молния, озарила его мысль.

«Неужели они хотят… — Он уже собрался было вскочить с кровати, но вовремя сдержал себя, подумав: «Погляжу, что будет дальше. Они замышляют кого-то убить. Кого? Конечно, Петушиху! С ума сошли! Хорошо, что я не спал и все слышал. Я не дам им совершить преступление!»

Пока он соображал, что ему следует предпринять, все стихло. С улицы тоже не доносилось ни звука.

Батырбек жил на окраине города, а люди окраин, как известно, укладываются спать рано.

Продолжая изображать спящего, Коста потихоньку похрапывал, в то же время напряженно прислушивался.

Прошло несколько минут, и до него снова донесся какой-то неясный шум. Какой-то шорох. Звук осторожных шагов. Чуть слышно скрипнула дверь. Коста не выдержал и резко, рывком, повернулся на кровати. Видит: в комнате ни души. Возле каждой постели стоят ботинки.

«Ага! Они нарочно ушли босиком, чтобы меньше производить шума!»

Медлить было нельзя. Коста встал. Торопливо надел ботинки и выбежал в темный коридор. Зажег спичку. Никого нет. Пусто.

«Убьют ее! Убьют! Как бы не опоздать! Ах, зачем я сразу не принял меры!»

Думая так и не скупясь на упреки самому себе, Коста помчался в конец коридора, туда, где жила Петушиха.

Там тоже никого не было. Дернул Петушихину дверь — заперта!

Куда же они делись? Побежал обратно и, наткнувшись на какой-то предмет, чуть не растянулся на полу.

«Что это? А, лестница! Они, значит, полезли на чердак. Наверное, хотят через потолок проникнуть в комнату старухи. Неплохо задумано! Успею ли я предотвратить несчастье? Нельзя терять ни секунды!» Коста быстро поднялся вверх и глянул в чердачную темноту. Ничего не видно, хоть глаз выколи. Но слышна какая-то возня.

— Дай мешок! Скорее! — слышался чей-то голос.

Чердак наполнился шумом хлопающих крыльев. Коста от удивления широко раскрыл рот. Он понял все и громко расхохотался.

Чердак был пристанищем диких голубей.

Так вот зачем его друзьям понадобился нож! И секретничали они не зря: знали, что поэт любит птиц и не только не примет участия в этой охоте, но еще и помешает им.