Саламандры: Омнибус - [46]
С колотящимся в груди сердцем Тсу'ган уже выпрямился и бежал, не обращая внимания на опасность, таящуюся в темных углах храма. Расстояние до капитана казалось непомерно большим, а шанс на то, что Кадай еще жив, — ничтожно малым. И все же Тсу'ган не терял надежды.
И, только подбежав ближе и увидев провалившиеся внутрь доспехи Кадая, он понял, что его любимый капитан мертв. Проехавшись подошвами по рокриту, Тсу'ган резко затормозил, чтобы не потревожить оплавленные останки, и рухнул на колени. Он не поднял головы, даже когда услышал крики Н'келна и других боевых братьев, вернувшихся, чтобы помочь. Только они уже опоздали.
— Саламандры! Убивайте их!
Лай болтерных выстрелов перешел в грохочущее крещендо. Тсу'ган едва замечал, как дергаются вокруг фигуры гибнущих культистов — последователей порченого культа, который и привел Саламандр в это гиблое место, — когда выстрелы Н'келна и остальных принялись рвать их на куски. Он ощущал пустоту внутри, словно кто-то вонзил кинжал ему в живот и вырезал все внутренности. Почти физическая боль, сильнее и глубже, чем любая пытка, пронзила его до самой глубины души. Он словно перестал существовать в этом мире и просто наблюдал за происходящим вокруг со стороны.
Звон пули, отскочившей от наплечника, вернул Тсу'гана обратно. Горечь и нежелание поверить в смерть Кадая обернулись яростью. Дрожащие ладони превратились в кулаки, сжимающие болтер. Тсу'ган уже снова был на ногах. Он всмотрелся во мрак, но убийца Кадая уже сбежал.
Краем глаза Тсу'ган заметил, как бросился на него какой-то культист. Зашитый рот не давал презренной твари издать боевой клич. Тонкие, как у скелета, пальцы сжимали эвисцератор. На иссохшем, словно у мумии, теле болтались рваные одежды.
Этот сгодится.
Тсу'ган нырнул под неуклюжий взмах цепного меча, по шлему царапнули стрекочущие зубья. Продолжая движение, всадил кулак человечишке в живот, чувствуя, как лопаются ребра и дряблые мышцы. Со звериным рыком вырвал горсть внутренностей и прикончил культиста тяжелым ударом болтера.
Едва отметив, как смялся череп врага, Тсу'ган повернулся и расстрелял три фигуры в плащах, убегающие во тьму. Вспышки выстрелов осветили беглецов, и те заплясали под градом снарядов, словно обреченные марионетки. Тсу'ган достал следующего культиста, перебив ему шею ребром ладони. Еще двое пали от злого окрика болтера: их грудные клетки лопались, когда разрывные снаряды делали свое страшное дело. Еще один рухнул под ударом локтя, сломавшего ему шею, отчего голову культиста своротило набок.
Вокруг Тсу'гана двигались фигуры в зеленых доспехах — его боевые братья. Убивая, он лишь смутно осознавал их присутствие. Тсу'ган не отходил далеко от тела капитана, держа вокруг него защитный кордон, который никто не преодолел бы живым. Культистов было множество, и Тсу'ган упивался резней. Когда опустел болтер, он отбросил оружие и схватил продолжавший стрекотать эвисцератор, вырвав его из мертвых рук культиста.
Тсу'гана накрыла кровавая мгла. Он резал и рубил, рвал и полосовал, пронзал и расчленял, пока вокруг не выросла жуткая стена из кусков человеческих тел. Когда ряды культистов наконец поредели и немногих оставшихся догнали и убили, Тсу'ган ощутил, что могучие ноги его больше не держат. Он снова упал, снова — на колени, прямо в лужу вражеской крови. Концом эвисцератора провел длинную борозду в каменном полу, чтобы жизненные соки нечистых не коснулись тела капитана. Потом закрыл глаза и предался отчаянию.
— Брат-сержант, — донесся сквозь туман скорби голос. Голос наслаивал: — Тсу'ган!
Тсу'ган открыл глаза и увидел перед собой ветерана-сержанта Н'келна.
— Все кончено, брат. Враги повержены, — сообщил тот, словно это могло как-то утешить, и прибавил: — Твой боевой брат выжил.
Тсу'ган воззрился на него в замешательстве.
— Дак'ир, — пояснил Н'келн. — Он будет жить.
Тсу'гану мысль о Дак'ире даже не приходила в голову. Кадай — вот что сейчас имело значение. Слезы покатились по лицу Тсу'гана.
— Кадай… — еле слышно прошептал брат-сержант, — мертв. Наш капитан мертв.[1]
Глава первая
I
Старые традиции
Дак'ир стоял над огненным озером, готовый сжечь своего капитана.
Оплавленные доспехи Ко'тана Кадая вместе с останками его тела привязали цепями к погребальной плите. Внизу плевалась и бурлила лава; языки пламени вспыхивали над ее поверхностью — и гасли, чтобы тут же возродиться в другом месте раскаленного потока. Черный мрамор погребальной плиты отражал багровое свечение лавы, прожилки в камне переливались красным и оранжевым. Две толстые цепи, прибитые костылями к торцу плиты, удерживали ее в вертикальном положении. Керамит защищал поверхность от жара магмы: плите предстояло отправить Кадая в последнее путешествие — к сердцу горы Смертного Огня.
Стоя в просторной пещере внутри скалы, Дак'ир вспоминал неторопливое, торжественное шествие к вершине величественного вулкана. Более сотни воинов проделали долгий путь сюда, пройдя строем от самого Гесиода, города-убежища. Огромная гора вонзалась в пламенеющее оранжевое небо Ноктюрна, похожая на обломленный наконечник копья. Из кратера на ее вершине поднимались тучи пепла, спускаясь вниз по склонам плавными серыми волнами.
Это легендарная эпоха. Галактика объята пламенем. Великий замысел Императора относительно человечества разрушен. Его любимый сын Хорус отвернулся от света отца и принял Хаос.Его армии, могучие и грозные космические десантники, втянуты в жестокую гражданскую войну. Некогда эти совершенные воители сражались плечом к плечу как братья, защищая галактику и возвращая человечество к свету Императора. Теперь же они разделились.Некоторые из них хранят верность Императору, другие же примкнули к Воителю.Среди них возвышаются командующие многотысячных Легионов — примархи.
С момента таинственного появления Сынов Императора на свет и до ожесточенных битв, вспыхнувших после того, как половина легендарных примархов восстала против отца, эти несравненные воины и творцы исторических свершений входили в число самых славных поборников человечества. В данной антологии собраны истории о величайших или мрачнейших поступках восьми из них: от Ангела Сангвиния, в одиночку влачившего бремя самых жестоких деяний своего легиона, и Вулкана, невероятно человечного по меркам своих братьев, до угрюмого Пертурабо, в котором изобретатель и зодчий сочетались с кровожадным полководцем, и Хоруса, затмившего свое ярчайшее сияние тьмой, что разрослась в глубинах его души.
Это легендарная эпоха. Галактика объята пламенем. Великий замысел Императора относительно человечества разрушен. Его любимый сын Хорус отвернулся от света отца и принял Хаос.Его армии, могучие и грозные космические десантники, втянуты в жестокую гражданскую войну. Некогда эти совершенные воители сражались плечом к плечу как братья, защищая галактику и возвращая человечество к свету Императора. Теперь же они разделились.Некоторые из них хранят верность Императору, другие же примкнули к Магистру Войны.Среди них возвышаются командующие многотысячных Легионов — примархи.
Темные Ангелы и Повелители Ночи сражались друг с другом в кровавой патовой ситуации во время Трамасского Крестового Похода, и хотя в конечном счете Лев одержал победу, это событие сделало оба Легиона рассеянными и недоукомплектованными. Далеко на Калибане преданные Терре Тёмные Ангелы не могут дождаться возможности вступить в бой и назначают магистром Ордена Астелана. Тем временем Яго Севатарион, Первый капитан Повелителей Ночи, томится в тюремной камере в сердце Ультрамара. Оба они должны решить, до какой степени распространяется их личная преданность, и какой путь им надлежит выбрать в будущем.
Имперский Культ проповедует, что человечество — венец творения, и его предназначение — очистить галактику от прочих разумных форм жизни, и заявляет, что она принадлежит ему по праву. Человеческая раса стоит сразу за Императором — совершенным человеком и высшей формой жизни. Это учение не результат простой нетерпимости — это вопрос выживания расы. Почти все формы разумной жизни, которые встречались человечеству в бескрайнем космосе, оказались столь враждебными, вредными, пагубными, двуличными или просто злыми, что нельзя позволить им продолжать свое существование.И хотя вера позволяет человеку выстоять перед лицом нечестивой мерзости, она не может сделать его тело неуязвимым для атак ксеноса или подлой и смертоносной микробной жизни, которую он разносит.
Все началось примерно семнадцать тысяч лет назад, когда в мире появились Древние. Неведомые и могучие существа, решившие, что нашли неплохое местечко для жизни. Они повелевали пространством и, возможно, временем. Были способны творить жизнь и вообще больше всего напоминали богов. Освоившись на новом месте, они начали создавать разумных существ себе в помощники. Однако идиллия созидания была нарушена Силами Хаоса, пожелавшими уничтожить молодой мир. Голодный и алчный, Хаос ринулся в материальный мир, сметая все на своем пути.
Разве сожалеет о своей скорой смерти зверь, что замерзает в снегу? Разве печалится о конце своей жизни дерево, чей ствол гнет к земле ураган? Разве древние горы, изъеденные ветром, вздыхают о былом неприступном величии своих склонов? Нет, грустит о прошлом только человек. Безразлично к чужим страданиям и радостям бесконечное море. Не прольет оно слез о исчезнувших в пучине островах, не будет вспоминать сгинувших во времени своих обитателей. Нет, помнит прошлое только человек. Только человек хранит бесполезную память о том, чего нет.
Приключения Стража Стефа в мире магического постапокалипсиса (меча, магии и рельсотрона) продолжаются. Граничник отправляется к Аральскому морю, чтобы уничтожить возродившегося древнего бога. Компанию ему составляют верный наставитель Оли (цифровая копия личности умершего воина), а также маг, нехристь и очень себе на уме человек по имени Гринь. А потом, разумеется, все пошло немного не так…
Еще один кроссовер и снова по Мартину и «Игре Престолов». А также еще по доброй дюжине авторов, чьих персонажей я бессовестно позаимствовал для создания данного эпика. Все началось, когда на поле боя, где Дейнерис Таргариен разгромила армию Ланнистеров, явился странный гость из иного мира.
Потерпев неудачу в Ли Хенге, неугомонный маг Ву с вечно недовольным приятелем Танцором оказываются в гнезде пиратов, небольшом городе Малазе. Разумеется, Ву немедленно решает захватить власть хотя бы здесь. Подходящими помощниками им кажутся несколько синекожих напанов, бежавших от охватившей их родной остров междоусобицы. Однако планы быстро начинают расстраиваться - Ву, взявший себе звучный псевдоним Келланвед, слишком увлечен странствиями по магическим закоулкам Королевства Тени, а в особенности изучением заброшенного, унылого особняка на окраине города.
Многие саги повествуют о Лемане Руссе, Владыке Зимы и Войны, самом грозном из примархов — сыновей Императора. На пике Великого крестового похода Космические Волки пытаются привести к Согласию мятежную планету Дулан. Разъяренный непокорностью тирана Дарата, Русс клянется лично казнить правителя, но Лев Эль’Джонсон, брат Лемана и повелитель Темных Ангелов, советует действовать более осмотрительно. Теперь войскам Дарата противостоят два легиона Астартес, но между союзниками растет напряжение, а соперничество Волка и Льва угрожает захлестнуть всех.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Приключения комиссара Каина, самого героического труса во вселенной «Warhammer 40000», продолжаются в новом романе Сэнди Митчелла. Впервые на русском языке!Будучи весьма далек от идеалов, которые призван воплощать имперский комиссар, Кайафас Каин предпочел бы держаться и как можно дальше от всяческих горячих мест. Но судьба упорно разжигает для него жаровни, из-за чего комиссар имеет не только репутацию героя Империума, но и коллекцию самых рискованных приключений за плечами. Он сражался с орками, тиранидами, некронами, культистами и мятежниками.
На планете Гарм вспыхивает мятеж, что само по себе не является чем-то необычным для миров Империума. Однако Гарм — давний союзник Ордена Космических Волков, место не менее священное для них, чем родной Фенрис. Именно этому миру много тысячелетий назад примарх Ордена Леман Русс завещал хранить свое Копье. И вот святилище осквернено и легендарное оружие похищено приспешниками Хаоса.Взбешенные Волки прорываются к Гарму сквозь флотилию хаоситских кораблей, высаживаются на планете и вступают в битву с безжалостным врагом.
Кайафас Каин — герой Империума, суровый, но справедливый комиссар Имперской Гвардии, сражавшийся с самыми кошмарными обитателями Галактики. А еще он очень скромный и застенчивый человек. В том смысле, что не прочь отсидеться за стеночкой и вообще не любитель лезть на рожон. Но Вселенная, похоже, уверена, что этот бестрепетный воин просто обожает бросаться грудью на амбразуру и влезать в самые рискованные предприятия, и поэтому всячески старается предоставить ему такую возможность.Вот и на этот раз, приняв на свое попечительство вновь образованный Вальхалльский полк Гвардии, Каин оказался втянут в круговорот дипломатических ходов, политических интриг и боевых действий на планете Гравалакс.
То было легендарное время. Великий Крестовый Поход нес свет Имперских Истин в самые темные уголки Галактики, возвращая разрозненные миры человечества в лоно Империума и стирая чуждые расы с лица истории. По воле благословенного Императора, решившего отойти от ратных дел, бразды правления этой беспримерной кампанией были вручены Хорусу, примарху Легиона Лунных Волков.Так говорят летописи, но ни в одной из них не найти ответа на вопрос – когда, под небом какого мира проросли семена Великой Ереси. Может быть, это случилось в тот день, когда Хорус убил Императора в первый раз…