Саладин, благородный герой ислама - [65]

Командование войсками принял на себя Фридрих Швабский, сын храброго Гогенштауфена. Но вдохновителя крестового похода больше не существовало, и некому было личным примером увлечь за собой солдат. Возможно даже, что германцы, видевшие смерть стольких своих товарищей, устали от этого изнуряющего похода. Как бы там ни было, они пали духом, и не чувствуя на себе больше тяжести жесткой дисциплины, которая поддерживалась среди них Фридрихом Барбароссой, стойким к невзгодам, несмотря на свой возраст. После гибели императора крестоносцы не повиновались больше, как прежде, распоряжениям своих военачальников. Сами арабские историки замечают душевное смятение, подорвавшее сплоченность и силу этой массы людей, до сих пор поддерживавшиеся чудесным идеалом. «Эти германцы, когда-то такие грозные, пали очень низко», — пишет Имад ад-Дин и добавляет, что они позволяли захватывать себя с такой легкостью, что невозможно было даже выручить за них хорошие деньги на рынках рабов. Блестящая армия из Регенсбурга теперь превращалась в толпу, которую ее военачальники бросали на произвол судьбы. Куда делся прежний энтузиазм? Кто еще помнил слова святого Бернарда, желавшего, чтобы священники организовали крестовый поход, «как триумф священнической рясы, чтобы снискать славу, которой не смогли достигнуть самые могущественные короли»? Иерусалим, центр земли, который Искупитель человеческого рода освятил Своим присутствием, Своей жертвой и Своей смертью, Иерусалим, мистический город христианского мира, Иерусалим, символ спасения Запада, стал ли он безразличен к страданиям тех, кто хотел уберечь его от позора принадлежать неверным? И все же те, кто так пал духом сегодня, все отправились в путь, охваченные религиозным пылом! Они мечтали о роскоши Востока, слушая рассказы паломников, которые повествовали о том, как были обнаружены реликвии волхвов. Не забывайте, что именно между Вторым и Третьим крестовыми походами, а значит, незадолго до событий, которые предшествовали падению Иерусалима, агиография обогатилась множеством жизнеописаний святых, пришедших с Востока, вскоре переведенных монахами на все западные языки. Среди других назидательных жизнеописаний назовем жизнеописание Марии Египетской, святой Таис, святого Георгия, святого Алексия. Как написал об этом Ж. Пари в своей «Средневековой французской литературе», «западноевропейские святые не давали разыграться воображению влюбленным в чудеса европейцам. Необходимо было обновить истощенную сокровищницу мифов. Восток был там с его неисчерпаемыми богатствами». И потом, не были ли свыше посланы знаки, подтверждавшие окончательный триумф христианства, если верить астрологам, которые в 1186 году предсказали, что «ураганы, песчаные бури и землетрясения» разрушат проклятые города неверных и весь Египет и Эфиопию? После чего придет время очищения. Но прежде чем вкусить радость восторженной молитвы и преклонить колени в Святом городе, нужно было уничтожить неверных…

Наконец разочарованная и в очень плохом состоянии, армия покойного Фридриха Барбароссы прибыла под стены Антиохии. В добавление ко всем несчастьям, среди германских воинов свирепствовала чума, и переход через сирийскую границу был очень сложным. Государь Антиохии повел себя благородно по отношению к несчастному Фридриху Швабскому и сразу же проявил к нему дружеское расположение. Злые языки утверждали, что он хотел присвоить военные трофеи, которые германцы везли с собой, и охотно бы задушил собственными руками друга, которого он обнимал. Но поскольку богатства хорошо охранялись, а Фридриху Швабскому не терпелось сразиться за Святую Землю, государь Антиохии предоставил в его распоряжение флот. Когда наконец германцы высадились в Тире, куда Конрад пришел встретить их, чтобы проводить в лагерь под Акрой, от стотысячной армии, покинувшей Регенсбург, осталось только семь или восемь тысяч пехотинцев и семьсот конников!

Когда они достигли Акры, несколько дворян Бремена и Любека, сочувствуя огромному числу своих больных и раненых соотечественников, решили облегчить их страдания. Они обрезали паруса кораблей, которые привезли их на Святую Землю, и соорудили из них огромную палатку, где разместили больных. Сорок других германских сеньоров решили не отставать от них и основали для своих больных госпиталь в центре христианского лагеря. Ги де Лузиньян, Иерусалимский патриарх, прелаты и знатные крестоносцы одобрили самоотверженность этих благочестивых госпитальеров и уговорили Фридриха Швабского написать своему брату, германскому королю Генриху, чтобы тот попросил папу Целестина III укрепить в решимости тех, кто основал этот госпиталь. Генрих выполнил просьбу, и папа своей буллой, датированной 12 февраля 1191 годом, учредил новый орден под названием «Тевтонские братья госпитальеры Божьей Матери Сионской горы». Так возник военный орден тевтонских рыцарей. Его устав, по повелению папы, соответствовал уставу святого Августина, а отдельные положения были взяты из устава госпитальеров святого Иоанна. Военная дисциплина была такая же, как и у тамплиеров. Желающие вступить в новый орден, прежде чем облачиться в одеяние — белый плащ с вышитым на нем черным крестом, — должны были доказать свою принадлежность к знатному роду.