Сакен Сейфуллин - [20]
— Не могу знать, разрешит ли Алексей Павлович. Но я до двенадцати часов ночи задержусь здесь. До этого времени ты должен успеть вернуться. А если запоздаешь, то пеняй на себя.
А тем временем шакирты, обойдя многие казахские дома, уже успели распространить билеты на концерт. Толпы казахов собрались возле Коммерческого училища. Как только Сакен пришел, начался концерт. Со сцены полились казахские песни и кюи. Понравившиеся номера зрители просили повторить. Время уже перевалило за одиннадцать. Когда программа была исчерпана, Сакен обратился к зрителям:
— Уважаемые зрители, разрешите поблагодарить вас за посещение нашего концерта.
Но зал требовал продолжения представления. Сакен еще раз громко пояснил:
— Дорогие зрители, земляки. Это же не первая и не последняя наша встреча. Мы с трудом добились этого помещения и только до одиннадцати часов, а время уже — к двенадцати. Если мы не сдержим своего слова, то в следующий раз нам не дадут этот зал.
И только после этих слов шум стал утихать.
Сакен что есть мочи помчался к интернату.
Достаточно прослыть недисциплинированным человеком, как потом очень трудно вернуть утерянное доверие. Хотя во второй четверти по поведению Сакен получил оценку 5, это не повлияло на отношение к нему начальства.
На заседании педсовета учитель по рисованию и черчению И.В. Волков, а так же преподаватель пения Я.В. Россихин заявили, что Сакен невнимателен на занятиях. Томи сказал, что Сакен пренебрегает его заданиями в мастерской и мастерит домбру.
Покровский и Седельников хотели было заступиться за Сакена, но Васильев осадил их. После этого педсовет под давлением Васильева принял решение: «Педсовет постановил обязать Сейфуллина в течение предстоящих рождественских каникул усвоить по пению часть курса, пройденную в первом полугодии, совместно с одним из наиболее успевающих в пении воспитанников его класса, например с Гуменом».
Сакен ломал голову над тем, как бы успокоить педанта Васильева, тщеславного Томпа и их прихвостней. Покровский внушал ему, что единственный выход — это повысить успеваемость. Сакен начал с Томпа. Выслушав задание учителя, он выполнил его беспрекословно и раньше всех. Впервые Сакен получил оценку 4.
— Генрих Иванович, разве эта деталь сделана не на «отлично», а? У нас, у казахов, такие вещи называют «как кукла», — пошутил Сакен.
— Сейфуллин, перестал бы ты лучше хвастать.
Сакен пулей выскочил из мастерской и побежал в другой класс. Решил показать, на что он способен в пении. Если его не вызовут, то сам напросится петь. Урок уже начался.
— Яков Вадимович, можно мне рассчитаться с задолженностями?..
Россихин съязвил:
— Со всеми сразу? Или по одной?
— Плюс ко всему спою казахские и татарские песни.
— Ладно. Выходи.
Сакен подошел к пианино и без запинки исполнил русскую мелодию «Светит месяц». Класс все еще топчется на азбуке музыки. А Сакен знал все эти премудрости еще раньше и поэтому не слишком-то усердствовал. Хотя нельзя сказать, чтобы он знал ноты, но играл неплохо. Научился он этому в Акмолинске. По взгляду Якова Вадимовича Сакен понял, что тот готов задать вопрос: «Это все или еще что-то умеешь?» Тогда он сыграл всеми любимый «Старинный вальс». Кажется, что с Сакеном произошло что-то необычное. Яков Вадимович с удовлетворением вывел в журнале оценку 5.
У Сакена наладилось с учебой и дисциплиной, и теперь о нем говорили как о «талантливом воспитаннике». А тут еще сразу две радостные вести. Увидела свет в 23-м номере журнала «Айкап» его статья о драме «Манап». А в адрес Шаймердена из Казани пришла телеграмма, в которой сообщалось: «Назначен главным имамом Иркутской мечети. Заеду в Омск. Книга вышла в свет. Ждите 29 декабря. Баязит имам».
29 декабря Сакен и Ныгымет, оба возбужденные, радостные, прибежали на вокзал встречать Баязита. Шаймерден протянул им только что полученную вторую телеграмму: «Заеду в Уфу, встречусь с муфтием, о выезде сообщу». Сакен даже изменился в лице, побледнел. Но что поделаешь, Баязиту нет дела до нетерпения Сакена, ему некуда спешить.
Вот и подошли новогодние каникулы. Все свободное время можно отдать «Бирлику». Теперь хоть целый день репетируй.
Нужно хорошо подготовиться к празднику национальностей, населяющих Сибирь, он намечен на март — апрель.
После долгих препирательств выбрали наконец и пьесу «Айтыс Биржана и Сары»[19] Претендующих на роль Биржана джигитов много. Но вот беда, кто исполнит роль Сары? Могла бы Галия, у нее неплохой голос, но она не умеет играть на домбре.
Сакен зашел к Шаймердену посоветоваться. Тот, выслушав его, заговорщически улыбнулся:
— Попробуй уговорить мою женгей,[20] только не ссылайся на меня. В девичьи годы она и пела и играла.
Пока собирали на стол, Сакен взял в руки домбру.
— У наших предков есть кюй, — сказал он, — его называют кюй Тока. Я вам сейчас сыграю его.
Он заметил, что женгей вслушивается в мелодию кюя
— Кайным,[21] может, споешь? — попросила она.
Сакен запел «Манмангер». У него был несильный голос, но он прекрасно выводил мелодию. Когда кончив, сказал:
— Ну а теперь ты, женгей. Пока заваривается чай, исполни, пожалуйста, нам что-нибудь, — и протянул ей домбру.
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эту книгу можно назвать книгой века и в прямом смысле слова: она охватывает почти весь двадцатый век. Эта книга, написанная на документальной основе, впервые открывает для русскоязычных читателей неизвестные им страницы ушедшего двадцатого столетия, развенчивает мифы и легенды, казавшиеся незыблемыми и неоспоримыми еще со школьной скамьи. Эта книга свела под одной обложкой Запад и Восток, евреев и антисемитов, палачей и жертв, идеалистов, провокаторов и авантюристов. Эту книгу не читаешь, а проглатываешь, не замечая времени и все глубже погружаясь в невероятную жизнь ее героев. И наконец, эта книга показывает, насколько справедлив афоризм «Ищите женщину!».
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.