Сахаров и власть. «По ту сторону окна». Уроки на настоящее и будущее - [198]
БА:
В Ленинграде в эти дни, 22–26 июня 1988 г., проходила конференция, посвященная 100-летию А. А. Фридмана, на которой Сахаров сделал обзорный доклад о барионной асимметрии Вселенной.
Сахаров:
«При подготовке доклада я многое понял. Выступление, как мне кажется, получилось интересным и даже, в каких-то деталях, содержало новые идеи. Но в основном вопросе – за счет какого именно конкретного процесса образовалась барионная асимметрия Вселенной – все еще нет ясности…
В те же месяцы я оказался вовлеченным в другую общественную организацию, гораздо более массовую, с драматической историей становления и с неясными, но, возможно, большими перспективами влияния на общественную жизнь и сознание. Речь идет о “Мемориале”. Группа молодых людей, в их числе Пономарев, Самодуров, Игрунов, Леонов и Рогинский, выступила с инициативой создания мемориального комплекса жертвам незаконных репрессий – сначала, кажется, речь шла только о памятнике, потом о целом комплексе, включающем также музей, архив, библиотеку и т. п. С большой быстротой идея распространилась по всей стране. В Москве и во многих других местах сформировалось общественное движение, ставящее своей целью поддержку создания мемориального комплекса, причем не только в Москве, а и в других местах, в том числе и там, где были расположены основные сталинские лагеря рабского труда и уничтожения. Движение стало ставить перед собой не только историко-просветительские цели, но и помощь оставшимся в живых жертвам репрессий – юридическую и моральную. На XIX партконференции Афанасьевым было передано обращение движения с несколькими тысячами подписей. Конференция приняла постановление о создании памятника жертвам репрессий (только памятника, т. е. фактически это было просто подтверждение не выполненного за 27 лет решения XXII партийного съезда). Движение стало принимать организационные формы, к нему примкнули так называемые творческие союзы – Союз кинематографистов, Союз архитекторов, Союз дизайнеров и другие, а также “Литературная газета”. Они стали именоваться “члены-учредители”, что, конечно, не совсем правильно, лучше бы – коллективные члены. Был открыт счет “Мемориала”, на него стали поступать взносы от граждан и перечисления от концертов, лекций, демонстраций фильмов. Наконец, с помощью письменного опроса на площадях Москвы был создан Общественный совет “Мемориала”. Прохожих просили назвать тех, кого они хотят видеть в
Общественном совете, – любое число кандидатур. Набравшим наибольшее число голосов было предложено войти в Общественный совет.
В их числе оказался я и согласился, так же как большинство тех, кто получил доверие людей».
БА:
Далее Сахаров пишет, какое сопротивление оказал ЦК КПСС проведению учредительной конференции «Мемориала», открытию банковского счета, печатанью «Вестника “Мемориала”», регистрации. Очевидно, что для руководящей партии было неприемлема сама мысль о какой-то независимой от нее общественной инициативе. Это была трудная борьба. Учредительная конференция «Мемориала» состоялась 26–28 января 1989 г.
Сахаров:
«Накануне конференции меня вызвал в ЦК В. А. Медведев[136]. Обсуждались те же темы, но в гораздо более дружеском тоне. Вернувшись домой, я узнал, что по указанию ЦК остановлено печатание “Вестника «Мемориала»” – издания, предназначенного для раздачи участникам конференции. Причина – наличие там двух “крамольных” материалов: сообщения с требованием вернуть советское гражданство А. И. Солженицыну и опубликовать “Архипелаг ГУЛАГ”, а также моей предвыборной программы[137]. Я позвонил по телефону сначала Дегтяреву (член ЦК), затем Медведеву, говорил необычайно для меня резко (Люся утверждает, что она впервые такое от меня слышала). Я спрашивал: “Это запрет или рекомендация? Если запрет, то вы принимаете на себя большую ответственность. Если рекомендация – то мы вправе с нею не считаться”. Медведев отвечал, что “мы не запрещаем вам печатать, что вы хотите, это не наша функция, но от того, как вы поступите, будет зависеть наше отношение к «Мемориалу»”. Я говорю: “Мы все это уже учли, решили печатать все, как подготовлено, дайте указание отменить запрет на печатание!” Медведев: “Мы не давали такого запрета”. Я: “Вы прекрасно знаете, что это не так! Отмените запрет!” Медведев ничего не ответил. Но через 20 минут печатание было возобновлено. Однако оказалось, что Афанасьев еще накануне согласился снять материал о
Солженицыне, и на этом месте в газете появилось белое пятно. Учредительная конференция подтвердила ранее принятое решение».
Пояснение редакторов-составителей книги [2]:
Во время прощания руководителей страны с А. Д. Сахаровым во дворе Президиума АН СССР 18 декабря 1989 г. М. С. Горбачев сказал Елене Георгиевне: «После похорон мы подумаем, как увековечить память Андрея Дмитриевича». Елена Георгиевна ответила: «Не надо думать! Зарегистрируйте “Мемориал” – вот и будет увековечение». Через месяц, 16 января 1990 г., был зарегистрирован «Московский мемориал». Всесоюзный «Мемориал» был зарегистрирован фактически только 12 апреля 1991 г. в форме «межреспубликанской организации».
Прослежены основные этапы жизни и деятельности А.Д. Сахарова — с упором на демонстрацию метода достижения желаемых нетривиальных результатов. Анализ показывает, что его метод в науке, в конструировании ядерных зарядов, в защите прав человека, в формировании новой системы международной безопасности был один и тот же: во всех случаях он оставался человеком точных наук, физиком, конструктором-разработчиком. Зримым результатом усилий могли быть точные цифры в конце насыщенной формулами статьи либо освобождение из заключения узника совести — во всех случаях это был результат определенного «научного исследования», тогда как особый холизм мышления Сахарова предлагал совершенно неожиданные шаги к решению проблемы, зачастую не понимаемые современниками и даже многих шокирующие.
Книга, которую читатель держит в руках, составлена в память о Елене Георгиевне Боннэр, которой принадлежит вынесенная в подзаголовок фраза «жизнь была типична, трагична и прекрасна». Большинство наших сограждан знает Елену Георгиевну как жену академика А. Д. Сахарова, как его соратницу и помощницу. Это и понятно — через слишком большие испытания пришлось им пройти за те 20 лет, что они были вместе. Но судьба Елены Георгиевны выходит за рамки жены и соратницы великого человека. Этому посвящена настоящая книга, состоящая из трех разделов: (I) Биография, рассказанная способом монтажа ее собственных автобиографических текстов и фрагментов «Воспоминаний» А. Д. Сахарова, (II) воспоминания о Е. Г. Боннэр, (III) ряд ключевых документов и несколько статей самой Елены Георгиевны.
В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.
«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.