Сага странствий - [42]

— Если бы она не была тщеславна, я бы стал подозревать ее в глупости, — с чувством возразил Рейш.

Дирдирмен поцеловал кончики пальцев — жест, распространенный на Земле среди средиземноморских народов.

— Если хочешь узнать, что такое подлинная красота, посмотри на женщин моего племени. Ах! Изящные создания, кожа белее снега, голова безволосая и блестящая, как зеркало! Они так похожи на Дирдиров, что даже Дирдиры бывают ими очарованы... У каждого свой вкус. Эта девица из Кета всегда будет источником всяческих бед. От таких женщин обязательно надо ожидать неприятностей, как дождя от тучи. Посмотри, сколько ты уже испытал из-за нее!

Адам пожал плечами и ударил ногой своего коня. Они двинулись на восток по дороге через степь, к горе серовато-белого мусора — руинам древнего города Перы.

Когда солнце стояло уже высоко в небе, спутники наконец въехали в город, отвели прыгунков в стойло и перешли площадь, направляясь к длинному, наполовину ушедшему в землю зданию постоялого двора. Солнце светило им в спину.

Общая комната была полна посетителей, поглощавших свой скудный обед. Не было видно ни Траза, ни Илин-Илан. Они не нашли их и в комнатке на втором этаже. Снова спустившись вниз, Рейш обратился к хозяину:

— Где мои друзья: мальчик и девушка из Кета? Их нигде нет!

Хозяин постоялого двора, сделав кислую гримасу, отвел глаза, избегая смотреть на Рейша.

— Ты сам должен знать, где она — как могло быть иначе? А твой парень проявил неразумие и стал бесноваться. Щелкуны проломили ему голову и уволокли, чтобы повесить.

Стараясь говорить ровно и спокойно, Рейш спросил:

— Как давно это случилось?

— Не очень давно. Он, верно, еще дрыгается. Парень твой дурак. Куда ему сохранить такую соблазнительную девчонку!

— Они отвели девушку в башню Нага Гахо?

— Так я полагаю. Какое мне до этого дело? Нага Гахо делает все, что ему захочется, — его все боятся в Пере.

Рейш повернулся к Анахо и передал ему свою сумку, вынув оттуда только пистолет.

— Возьми мои вещи. Если я не вернусь; храни их.

— Ты снова собираешься рисковать жизнью? — неодобрительно удивленно спросил дирдирмен. — А как же те вещи, что забрали у тебя Синие Часчи?

— Это может подождать, — ответил Адам и бегом направился к цитадели.

Глава 9

Лучи низко стоявшего на небе солнца озаряли каменные платформы и бетонные блоки, окружавшие виселицу. Цвета были необычайно яркими для Тчаи: особую густоту приобрели даже серые, коричневые и горчичные оттенки, тона, обычные для древней планеты; яркими казались и истрепанные одежды горожан, которые пришли посмотреть на казнь. Огненными пятнами горели темно-красные жилеты шести щелкунов-стражников и палачей. Двое стояли у веревки, свисавшей с перекладины, двое поддерживали Траза, едва державшегося на подгибающихся ногах. Голова его была низко опущена, на лоб стекала струйка крови. Один из щелкунов в небрежной позе прислонился к столбу, держа в руках самострел. Еще один обратился громким голосом к апатичным, похожим на стадо покорных овец, горожанам, толпящимся перед виселицей:

— По приказу нашего повелителя этот взбесившийся преступник, осмелившийся сопротивляться страже, должен быть повешен!

Петлю с различными церемонными жестами накинули Тразу на шею. Он поднял голову, обвел толпу остекленевшими глазами. Если он и заметил Рейша, то не показал вида.

— Пусть наказание этого невежи и насильника, не желавшего подчиниться воле Нага Гохо, послужит всем назиданием!

Рейш, обойдя толпу, медленно подошел к виселице. Сейчас не время раздумывать и церемониться — если такое время вообще может наступить на Тчаи. Щелкуны, державшие петлю, заметили, что Рейш близко подошел к ним, но его походка была такой небрежной, что они не обратили внимания и отвернулись от него, ожидая сигнала. Быстрым движением Рейш всадил нож в сердце ближайшему. Тот издал какой-то хрипящий звук и упал. Стоящий рядом обернулся; молниеносным взмахом ножа Рейш перерезал ему глотку, потом бросил нож в третьего, который стоял у столба, и раскроил ему череп. В одно мгновение от семи щелкунов осталось трое. Рейш сделал выпад своей саблей и свалил того, кто читал собравшимся горожанам приговор, но в это время те двое, что держали Траза, бросились на него, вытаскивая из ножен сабли и толкая друг друга. Рейш отскочил, прицелился из самострела и выстрелил в переднего; второй, единственный из щелкунов, оставшийся в живых, в нерешительности остановился. Рейш набросился на него, выбил из рук саблю и повалил ударом по голове. Сняв петлю с Траза, он туго затянул ее на шее упавшего щелкуна и кивнул двоим из стоявших в переднем ряду зрителей, которые с открытыми ртами наблюдали за происходящим.

— Ну-ка, тяните, тяните петлю. Мы повесим не мальчика, а щелкуна.

Люди стояли в нерешительности, и Адам крикнул:

— Тяните за веревку, я отвечаю за все! Мы покажем Нага Гохо, кто правит Перой! На виселицу щелкуна!

Несколько человек подскочили к веревке: высоко в воздух взмыл щелкун, извиваясь и дергая ногами. Рейш подбежал к лебедке. Он развязал узлы на веревке, которая держала клетку, опустил ее на землю, открыл. Иссохший скелет, съежившийся в клетке, не мог пошевелиться — судорога пронизала его тело. Он поднял голову в боязливом ожидании, потом со слабой надеждой попытался подняться, но слишком ослаб. Рейш нагнулся и помог ему встать на ноги. Потом он сделал знак человеку, первому ухватившемуся за веревку.