Сага об орке. Некомандный игрок - [81]

Хм, уж не про оливки ли речь? Но умничать не стал.

— И где ты такие деревья тут видишь? — недоверчиво хмыкнул Бьярни. — Тут только поля, да лес.

— А может они как раз в лесу эти плоды и собирают? — не сдавался шустрик.

— Да зачем им? Ты видел, как у них здесь хлеб растет? А какие стада? Вот и скажи мне, зачем еще чего-то в лесу собирать?

Я в пол уха прислушивался к беседе, неотвязно гоняя в сознании одну мысль: увидел я что-то важное, какой-то кусочек пазла, и как только он сложится у меня в голове…

— Да уж, — непроизвольно вырвалось у меня, — полное ощущение, что и здесь какой-то местный совок развалился.

— Ты о чем, Асгейр? — Си́ндри тревожно заглянул мне в глаза, — Ты себя хорошо чувствуешь?

— Не бери в голову, — отмахнулся я, — ни о чем.

— Может ему по голове досталось? — озаботился Фре́ир. — Бьярни, ты не видел? Вы же вроде рядом стоите…

Погрузились опять без спешки. Как-то странно тут у людей устроено: если поселение бедное, то ему на помощь тут же приходят вполне годные дружинники или просто вояки. А богатые деревни похоже никому, кроме их самих на дух не сдались! Я поспрашивал хольдов, но все только плечами пожимали и ссылались на то, что это ж люди! Чего я от них хочу?

Прежде чем отходить от берега сварили каши. За едой опять возник спор: возвращаемся в море, или рискнем идти дальше?

Осторожный Фритьеф, поддержанный Кнудом, предупреждал, что по-любому из деревни убежало немало жителей. Ведь не только полегшие ополченцы там жили. А где, собственно говоря, женщины? И мы не увидели ни одного ребенка или старика. А значит есть сбежавшие, о нас уже знают и могут готовить «горячую» встречу где-нибудь впереди.

Ему возражал Бо́лли, Ойвинд и Снор. Хольды справедливо указывали, что люди, как показывает наш же опыт, привыкли, будто орки, пограбив, бросаются наутек. А значит и погоня, если она есть, должна во весь дух нестись к устью реки, в надежде успеть нас перехватить.

Но думаю, решающее влияние оказывала хорошая добыча, сваленная по-быстрому на палубе. Видел я поблескивающие алчным огнем глазки Сигмунда. Хм, как говорил один персонаж из моего мира, «А ты азартен, Парамоша!»

Короче, осторожного Фритьефа слушать не стали, отдохнули прямо у берега, выставив караулы, и далеко за полдень двинулись дальше.

* * *

Ночь опять провели на якоре, несмотря ни на какие мои аргументы. Меня просто слушать не стали.

На утро двинули дальше.

— Река сужается, — ворчал с кормы Кнуд, — надо поворачивать. Скоро ее любой ребенок с берега до берега из лука перестрелит.

— Ребенок, но не Асгейр! — под общий смех сумничал Бо́лли.

Я, стоящий с арбалетом как раз неподалеку, только ожег козла взглядом.

Сигмунд недолго пошушукался с Фритьефом.

— Ладно, парни, давайте пройдем еще немного, и если ничего не встретиться…

— Смотрите! — прервал его возглас Регина.

Я проследил взглядом по направлению вытянутой руки стрелка. Впереди, меньше чем в полукилометре по нашему ходу, за редкими деревьями мелькали пестрые спины коров. А еще я заметил во все лопатки убегающего мелкого пацана. Ну точняк — пастушонок нас заметил и теперь мчался предупредить взрослых.

— Троллье дерьмо, — выругался Фритьеф, — теперь ворота ломать!

— Ну и что? — удивился Сигмунд, — Что мы, ворот не ломали?

— Да, — осклабился ветеран, — только раньше мы таран заранее делали, а тут еще придется поискать подходящее дерево.

— Навались парни, — крикнул гребцам Фритьеф, — надо успеть раньше мелкого гаденыша!

— Навались! — продублировал команду Кнуд, — И-раз, и-раз, и-раз! Давай, поднажми сухопутные!

Корабль тут же прибавил ходу, из-под высокого носа по спокойной воде в две стороны потянулись усы бурунов. Вот и поворот реки.

Подозрительно знакомые звуки долетели до нас, еще только «Ворон» огибал небольшой песчаный мыс, намытый в месте поворота реки. Я успел заметить, как удивленно вытянулось лицо Регина, когда тот оглянулся на форинга, как дернулся Фритьеф. А потом мы наконец завернули…

На берегу реки уже знакомая картина: мостки с парой причаленных лодок, сушащиеся на кольях сети. Метрах в двухста, привычный тын с воротами и башней. И на этом пространстве — масса вооруженных! Мелькали щиты, шлемы, стеганки, копья. К тыну оказались уже прислоненные три грубо сколоченные лестницы, по одной из них нападающие даже пытались подниматься, прикрываясь щитами. Сверху защитники старались достать их копьями, снизу по защищающимся стреляли из луков. Сверху, из-за зубцов отвечали тем же. И над всем этим стоял невообразимый шум: звон железа, крики, ржание… Ах, да — я увидел несколько верховых в отдалении от стены.

Что это? Мелькнуло в голове. Орки? Нас кто-то опередил?… И только тут я понял, что никакого драккара у берега. Да и нападавших было слишком много для экипажа одного корабля. Я бы сказал — под полусотню голов.

— Разворачиваемся! — заорал Сигмунд, — Кнуд, поворачивай!

— Нет! Нельзя! — орал с кормы кормчий, — Ширины не хватит, уткнемся! Навались, парни, проскочим!!!

То ли нападающие были сильно заняты, то ли шум там стоял такой, что вопли посреди реки до них не долетали, но сначала на нас не обратили внимания. Но потом один из всадников, в группе верховых, что стояла поодаль от частокола, обернулся. До него было более ста метров, но я увидел, как округлились его глаза под высоким остроконечным бронзовым шлемом. Он даже тряхнул головой, поднес было руку в кольчужной рукавичке к глазам — протереть наверно хотел. А потом порывисто схватил соседа за плечо.