Сага о Хродвальде - [75]

Как только Торвальд понял хитрость короля, а сделал он это быстро, Большие Объятия тут же включился в игру. Нужно было просто проявить терпения больше, чем мог бы проявить терпения король. Конечно, играть честно Торвальд не стал. Однажды ночью, вместе с Вальдгардом, Торвальд и его люди перетащили по земле за заграждение два драккара. Полночи Торвальд и Вальгард шли на веслах, а потом высадились и разграбили всё, до чего смогли добежать. И успели вернуться еще засветло. Один драккар, полный добра, провели в море обратно. Привезли они и много скота. Только быков было три штуки. Их сразу же освежевали, и начали жарить на огромных кострах из бревен. Торвальд с Вальдгардом разобрали несколько хижин на топливо для костров, и в ближайшие пару несколько дней голод северянам не грозил.

На следующий день король Света пригласил вождей наемников в свой дом. Это был большой дом, видный даже с реки. И он находился прямо в сердце королевства, Великом Утруке. Предводители северян собрались, и потянули жребий, кто пойдёт на встречу.

Ведь могло случиться так, что король Света зол, и хочет крови, и тогда пошедшие в Утрук не вернутся. Значит, надо было оставить нескольких, которые бы смогли повести людей за собой, и отомстить.

Торвальд вызвался идти к королю сам. Главным над своим войском он оставил Вальгарда. Больше он не хотел с собой никого брать, но Хродвальд твердо сказал, что тоже пойдет. Хродвальд не боялся идти. Ну, может разве только немного. Молодой ярл взял с собой Айвена, и решил, что нужно положиться на удачу, и хоть раз посмотреть такой огромный город поближе. А с Хродвальдом вызвались идти Клепп и, конечно, Алкина.

Веслолицый и Нарви отказались. Как сказал Нарви, их заставляет беспокоиться такое количество южан вокруг. Живых и не связанных. Хродвальд сказал, что это очень мудрый довод, и даже почти передумал идти сам, но его неожиданно начали уговаривать сходить в город Клепп и Айвен. Проявлять осторожность теперь, показалось ярлу неприличным, и он согласился.

До города они доплыли на большой лодке, которую пропустили, слегка приспустив сеть. С Торвальдом было еще шестеро ярлов. Не один из конунгов, кроме Торвальда, на юг так и не пришел. Правда был Хакон Черный, который не захотел присоедениться в изгнании к своему сыну Эгилю Черному. Но все же, его сын был изгнан самим Брагги. И видимо, присоеденившись к южному походу, Хакон хотел показать что поступки его сына, это только его поступки. Хакон мог бы стать над всеми северянами, ведь не было в Браггиленде викинга, который бы не знал о его делах. Но зная его повадки, остальные люди сторонились Хакона. Да и сами люди Хакона никогда не отходили далеко от драккара, опасаясь за свою жизнь — много людей жаждали виры от Хакона. И большинство желала взять её не серебром, но кровью. Хродвальд даже удивился, что никто еще не попытался напасть на людей Хакона. Видно рассказы о нем были достаточно страшны чтобы удержать даже самых отчаянных. Но Хродвальд удивился вдвойне, когда хакон пришел на совет вождей, и заявил что идет в город вместе с Торвальдом. Всего желающих посмотреть на короля, а скорее на Утрук, собралось почти два десятка. Они вошли в порт Утрука на своей лодке, и удивление накатило на Хродвальда как большая волна на драккар. И заполнило его до краев. И, хотя Хродвальду иногда казалось, что удивление уже заполнило его полностью, и новое в него не поместится — все же оно пребывало.

Огромные причальные дороги, выдающиеся прямо в море, на каменных опорах. Гигантские сараи для добра торговцев, высотой немногим меньше Большого Чертога Брагги, десятки пузатых торговых кораблей, которые одновременно разгружались, и загружались.

И люди. Десятки и десятки людей. Может, даже сотни. И все эти люди были такими разными! Конечно, не всякий может отличить тюленебоя от скьёльдунга, но уж точно легко увидеть, если у человека в роду был южанин.

Эти же люди отличались друг от друга, может даже больше! Совсем разные лица, цвет волос, глаз! Такая разная одежда! Хродвальд подумал, что живя тут, уйдет не меньше чем три дня, чтобы со всеми перезнакомиться. Да и как же тогда запомнить все имена?

Примерно между портом и главной площадью Хродвальд так устал от мельтешения таких разных людей вокруг, и множества диковинок, что перестал замечать и понимать происходящее. Дальше он помнил лишь урывками.

— Вот! Вот о чем я говорил тебе! Камни в грязи! — говорил Клепп, показывая на землю большой центральной площади, которая, словно стена, была заложена камнем.

— Они строят дома на домах! — восторгался Айвен, видя второй и даже третий ряд окон в огромных каменных махинах, стоящих вдоль улиц.

В самый большой из них, дом Светы, пустили лишь Торвальда и ярлов. Хродвальд не пошел, оставшись за массивными воротами. Те северяне что остались на улице, растерянно озирались вокруг. И тут Клепп показал на деревянные дощечки, висящие вдоль одной из улиц. На дощечках были изображены различные предметы.

— Торговцы! — сказал Клепп.

И они пошли туда. В тесных, заваленных диковинным добром лавках, Хродвальд смог немного отдышаться и прийти в себя. А может, его безмерное удивление отступало под напором другого, яркого и сильного чувства. Это чувство заставляла молодого ярла цепко смотреть по сторонам, запоминать детали, и не отнимать руки с рукояти меча. Едкая и тягучая алчность заполняла грудь ярла.