Сага о Хельги - [113]

Он не успел закончить, когда Кетиль положил ему руку на плечо:

— Где наша лодка, отец, — спросил он. — Мы готовы показать, что не хуже иных рыбаков умеем обращаться с сетями.

Хельги дернулся, но Кетиль крепко держал его за плечо. Гудбранд показал куда-то на юг вдоль берега:

— Лодку мы нашли для вас добрую. Кликни Харальда Зайца, и он покажет. Помни, вы должны быть готовы через две недели.

— Мы будем готовы через пять дней, — ответил Кетиль и подтолкнул Хельги в сторону берега.

— Ты так быстро согласился стать рыбаком, что даже не спросил меня, пойду ли я с тобой, — крикнул Хельги, едва они отошли от Гудбранда.

— Тише, Хельги Скальд, если не хочешь показать, насколько ты глуп! — крикнул ему в ответ Кетиль. — Ты не помнишь нашу встречу с Сигвальди?

— Причем тут Сигвальди, если теперь мы не будем воинами?.. — Хельги замолчал, а потом продолжил: — Ты хочешь сказать, что нам придется вырядиться рыбаками и отправиться на Йомсборг, чтобы нас никто не узнал?

— Не уверен, насчет Йомсборга, но ярлу нужны люди, которые будут сообщать ему, что делает Олаф, если мы не сможем преградить ему дорогу в Зунде. А про тебя многие бы сказали, что не пристало мужу сначала говорить, а потом думать.

Хельги хотел ответить ему что-то, но потом выдохнул и улыбнулся:

— Не всем быть такими хитроумными, как вам с Гудбрандом. Помнишь речи Высокого:

Следует мужу в меру быть умным,

Не мудрствовать много,

Ибо редка радость в душе,

Коли разум велик.

Кетиль рассмеялся, обнял Хельги за плечи, и они пошли искать Харальда Зайца и лодку.

Прошло две недели, и Кетиль и Хельги на рыбачьей лодке отправились на юго-запад. Через два дня они забросили сеть в двух милях от полуострова Фальстербо, что в Сконе[52]. Кетиль сказал, что оттуда им будут видны все корабли, выходящие из Зунда, а их самих едва ли кто заметит, если они не будут поднимать парус. Хельги говорил, что рыбалка с детства его влекла, да только его отец, Торбранд, полагал, что не стоит брать его с собой, потому как в море надо заниматься рыбой, а не вытаскивать из воды мокрого Хельги, который оступился на скользкой рыбешке.

Кетиль молчал всю дорогу и сейчас даже не рассмеялся. Хельги спросил его, в чем дело, но Кетиль не ответил. Тогда Хельги сказал:

— Тебе не нравится, что Торгейр остался главным на твоем корабле? Ты думаешь, что у него больше опыта и после похода в Халогаланд люди его больше уважают?

Кетиль сказал:

— Если выбирать, кому доверить моих людей, то лучше Торгейра не найти. Но я хотел бы, чтобы у него был свой корабль и свои люди.

Хельги ответил:

— Многие благодарны Торгейру за то, что привел их домой, однако твои люди знают, что ты бы сделал это не хуже. А кое-кто, может, думает, что если бы там был ты, то отговорил бы Торира Уппландца делить наших людей промеж кораблями бондов. Да и в Альдегьюборге ты бился, как Сигурд с драконом.

— Если бы я смог обмануть Велимира, то мы не потеряли бы стольких людей, — сказал Кетиль.

— Думаешь ты, кто-то из нас мог бы обмануть Велимира? — спросил Хельги. — Велимир узнал ладью и узнал товар. Может, если бы он решил, что мы хотим просто пограбить вдоль берега реки, то не поднял бы тревогу сразу. А пришел бы к вечеру с людьми Ратибора, надеясь, что мы заснули. Неизвестно, как получилось бы лучше.

— Да уж. Зато теперь мы так похожи на рыбаков, что я боюсь, как бы жители здешних деревень не польстились бы на наш улов, — впервые улыбнувшись, сказал Кетиль.

— Они уйдут после пары хороших ударов мечом, — Хельги махнул рукой.

— Если ты достанешь меч, да еще начнешь им размахивать, не поручусь я, что здешние рыбаки не расскажут о тебе всё Олафу сыну Трюггви, когда он будет проходить мимо.

— И что же нам делать, коли на нас нападут? — вновь спросил Хельги.

— Отбиваться руками, раз жалко отдавать наш улов, — ответил Кетиль. — Но думаю я, стоит нам с ними самим поделиться. Не хотел бы я еще пару недель жить в палатке на берегу без пива и женщин.

Так они и поступили, и за треть улова рыбаки разрешили им ловить рыбу у их берегов и сушить ее на солнце рядом со своей. Кетиль вскоре нашел молодую вдову, которая нуждалась в утешении, после того как ее муж сгинул в море. А Хельги один жил в палатке на берегу, хотя не раз ловил на себе взгляды дочерей рыбаков. Однако Кетиль предупредил его, что незамужние девицы здесь под охраной строже, чем золото у дракона Фафнира. И потому, если он не хочет еще раз жениться и провести остаток жизни, вытягивая сети, то стоит ему вести себя скромнее. На это Хельги ответил, что у него есть жена и потому дочери рыбаков, пахнущие стухшей рыбой, его не привлекают. Кетиль рассмеялся и сказал, что королев и дочерей жрецов тут, конечно, нет, так что Хельги может всласть поскучать об Ингрид. Хельги вспыхнул и спросил Кетиля, о каких королевах он говорит. На что Кетиль сказал так:

— Помню я, что не ночевал ты с другими воинами, когда мы гостили у конунга Свейна, и заметил я, как ты расстроился, когда узнал, что Гунхильд умерла. Так что не удивлюсь я, если со временем Кнут Свейнсон будет сильно похож на тебя.

Хельги вскочил и хотел уже ударить Кетиля, но потом сказал: