Садыя - [33]
Теперь все было позади, прошедшим… и смешным, похожим на детство. И ему хотелось снова мчаться по крутым склонам вместе с Лилькой, прокладывать лыжню за Казанкой вместе с Лилькой, подниматься в гору у Психиатрички… вместе с Лилькой.
И пусть она смеется; ему самому будет смешно над собой, если он упадет.
Красивая лыжня могла бы лечь и здесь, по этому удивительно белому насту… Лилька, Лилька!
23
Мягкие, почти голубые отсветы распространялись от окна по полу.
Профессор внимательно рассматривал Садыю, соотнося все с тем, что слышал о ней; она была среднего роста, не полная, но и не худая и, казалось, по-школьнически неусидчива; вздернутый носик, светлые раскосые глаза, от которых шли ниточки морщинок; широкое, округлое лицо, подвижное и выразительное, быстро меняло свои черты. Профессор много встречал людей, у которых лица безразличны, — маска, не более; здесь трудно было не отметить что-то характерное; даже неопытный человек мог спокойно по мимике читать ее мысли — она ничего не скрывала, не таила, она вся была открыта. Именно поэтому, вероятно, от нее веяло чистотой, благородством, высокой женской нравственностью. Она подкупала, ей можно было довериться со всей чистосердечностью, зная, что она не обманет, не будет юлить и не использует это потом; скромный красивый костюм как-то дополнял облик Садыи: простота, элегантность и никакой вычурности. Профессор был очень придирчив в этой области, так как сам любил одеться со вкусом.
Профессору нравилась та обстановка, в которой он докладывал; с годами становясь суховатым и желчным, он вдруг почувствовал, как оттаивает, как обретает новое ощущение жизни. В его голосе появились задор, молодость.
— Многие области комбинирования обладают как бы абсолютной эффективностью. Показатели экономические бесспорно лучше соответствующих показателей некомбинированных предприятий. — Густому профессорскому басу, казалось, в кабинете Садыи было тесно. — Вот получение серной кислоты из отходящих газов медеплавильных или никелевых заводов почти в два-три раза снижает удельные капитальные затраты на одну тонну серной кислоты; и понятно: отпадают затраты на серные рудники и обжиг сырья. — Профессор положил правую руку на край стола и игриво бил по зеленой обивке толстыми негнущимися пальцами. — Только при слабой концентрации серы в газах металлургических заводов получение кислоты становится менее эффективным.
— Скажите, а нефть?
— Садыя Абдурахмановна, вот цифры.
Вошла девушка-секретарь:
— Садыя Абдурахмановна, вас к прямому. Обком, Столяров.
— Извините, пожалуйста, Валерий…
— Кузьмич.
— Да… Я слушаю, Кирилл Степанович. Что? Не понимаю. Но…
В трубке глухой и далекий голос шутлив: «Жалоба… Что ж ты зажимаешь критику снизу, дала распоясаться уголовным элементам, воров поддерживаешь?»
— Тюлька? — Садыя долго вспоминала. — А, Тюлька? Казак Андрей Петров? Так и написано, что семиреченский казак Петров спелся с уголовниками?
Мембрана пищала: «Да-да… мастерят общие делишки, и вы заодно, в газете о них пишете… прославляете…»
— Ну, в газете, положим… А Балабанов теперь в обком уже пишет, понял, что в горкоме бесполезно. Ну что ж, давайте еще раз вернемся к этому пустому, на мой взгляд, делу, с одной стороны, и важному — с этической.
Садыя положила трубку.
— Оторвали, Валерий Кузьмич. Разрешите продолжить наш разговор, — сказала Садыя. — Конечно, ошибочно полагать, как это часто делается, что всякое комбинирование дает лучшее решение задач организации производства. Последнее выгодно лишь при известном масштабе предприятий, при относительно высоком уровне концентрации.
Разговор подходил к концу. «Эта женщина стоит на твердой почве, — подумал профессор, — и очень даже».
Садыя уезжала на стройку, к Лебедеву. Перед отъездом попросила соединить ее с хозотделом:
— Пожалуйста, устройте профессора. И дайте ему возможность работать. — И подала руку профессору. — Вы, Валерий Кузьмич, пожалуйста, позвоните.
— С удовольствием… С большим удовольствием.
Лебедев с утра ждал секретаря горкома. И вот она наконец приехала.
Дом готовился принять новоселов.
Садыя была придирчива, лазила с этажа на этаж, ходила по комнатам, довольная тем, что в общем-то было сделано все неплохо: «Справился Лебедев; всыпали, и справился. Вот что за люди: одним слова достаточно, других надо песочить, чтобы поняли, до печенки дошло».
Свежей краской пахли столы, полы.
Лебедев не отставал от секретаря. Высокий, худой, он заглядывал через ее плечо, ожидая указаний. Все хорошо шло, если бы не случился конфуз. Лебедеву обидно прямо стало. И надо же…
Кое-где в квартирах появились жены строителей, выбирая себе комнаты. В одну квартиру вошла и Садыя. Все ей понравилось здесь — и обои, и паркет, и на кухне есть все, чтобы облегчить труд женщины: мусоропровод, вода горячая и холодная, атмосферный холодильник.
В одной комнате она застала женщину небольшого роста, курносенькую и толстенькую. Та с любопытством встретила Садыю. А Садыя как раз потрогала ручку двери и сказала:
— А вот ручка плохо прикреплена. Надо переделать дверь-то.
— Хорошо, — сказал Лебедев, — сделаем, как надо. Мелочи у нас кое-какие остались.
В романе «Генерал коммуны» писателя Евгения Белянкина по-прежнему волнуют вопросы общественного долга и гражданской смелости. Герои романа — агроном Сергей Русаков, человек твердого и решительного характера. Большое внимание писатель уделяет теме преемственности поколений. Жизненный подвиг отца Русаковых находит свое продолжение в делах его сыновей — Сергея и Ивана Русаковых.
В романе «Генерал коммуны» писателя Евгения Белянкина по-прежнему волнуют вопросы общественного долга и гражданской смелости. Герои романа — агроном Сергей Русаков, человек твердого и решительного характера. Большое внимание писатель уделяет теме преемственности поколений. Жизненный подвиг отца Русаковых находит свое продолжение в делах его сыновей — Сергея и Ивана Русаковых.Роман «Генерал коммуны» по идее и судьбам героев перекликается с романом «Садыя», написанным автором ранее. В свое время журнал «Молодой коммунист» писал о нем, как о романе, полном поисков и трудовых дерзаний нефтяников Альметьевска, а героиню его — секретаря горкома Садыю Бадыгову — журнал назвал прямой наследницей сейфуллинской коммунарки.
Новый остросюжетный роман Евгения Белянкина, лауреата премии «Золотой венец границы», автора таких романов, как «Застава», «Девятый вал», «Оборона Севастополя», «Империя контрабандистов», «Схватка у Красных камней», повествует о жизни суворовцев. Мальчишки с красными лампасами, мечтающие стать офицерами. Сколько бурлит энергии, присущей этому возрасту. Сколько романтики и безрассудства… Автор нарисовал увлекательную картину жизни подростков с их порой авантюрной психологией и жаждой дружбы. Но вот суворовское училище и курсантские годы позади.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.