Сады Приапа, или Необыкновенная история величайшего любовника века - [67]

— Что?

— Слезы. Они плачут, Голосковкер.

Уже в лимузине Уд вернулся к тому, что его так потрясло.

— Они ведь правда плакали… — сказал он, посмотрев на имиджмейкера.

— Ну да. Трагедия. Великая вещь. Великий Шекспир.

— Все это понятно. Но скажи, они понимают, что все это происходит не в жизни, а на сцене. А?

— Конечно.

— И плачут.

— Да.

— Они знают, что это играют актеры, что все это сочинил в своей голове Шекспир — и плачут?

— Да, «и плачут», — сказал Голосковкер. — Люди очень внушаемы, шеф. Уд откинулся на спинку сиденья.

— Ну знаешь, имиджмейкер, если так устроены у людей мозги, если их так легко обольстить и охмурить, то… то… представляешь, что с ними можно сделать по жизни, а? Что им можно внушить?

Он повернул лицо к тонированному стеклу и вдруг захохотал, как он умел: одним ртом, без глаз. Так что Голосковкеру стало не по себе.

Глава XV

Боже мой, как грустна наша Россия!

А. Пушкин.

(восклицание по прочтении Гоголем поэмы «Мертвые души»)

1

Штаб независимого кандидата в президенты Уда Кичхокова работал круглосуточно. Два миллиона подписей для того, чтобы зарегистрироваться в Центризбиркоме, были собраны с обнадеживающей быстротой. Имиджмейкер оказался прав: женские трудовые коллективы, особенно в регионах, где традиционно преобладает женский контингент (Ивановская область, курортные зоны и др.), дали самые большие проценты. Стоило эмиссарам Кичхокова проехаться с поясным портретом босса по птицефабрикам и швейным комбинатам Нечерноземья, прокрутить пару рекламных клипов и вручить скромные сувениры, как к столам с подписными листами выстраивались очереди.

— На женщинах и сделаем главный акцент, — говорил шефу в эти дни имиджмейкер.

— Что на женщинах? — переспросил осоловело Уд. Разговор происходил в массажном кабинете, и массажистка своими бесконтактными пассами почти довела его до степени отруба.

— Я говорю о стратегии и тактике предвыборной кампании, — сказал Голосковкер.

Понимая, что разговор очень важный и требует концентрации внимания, Уд попросил массажистку от массажа ягодиц перейти к менее эрогенным участкам тела. Так ей и сказал.

— А у вас таких участков нет, — сказала массажистка на полном серьезе. Голосковкер завел глаза к потолку, и Уд понял, что для пользы дела сеанс массажа следует перенести.

— Иди, иди, ладно, мы должны поговорить, — мягко сказал ей Уд.

Он слез с массажного стола, накинул на себя вишневый халат с кисточками.

— Ну что у тебя, я весь внимание.

Голосковкер стал объяснять политическую подоплеку их социальной программы, а под конец опять вернулся к «акценту на женщинах».

— То, что они от вас без ума, — сказал Голосковкер, — делает их нашими большими союзниками. Это ведь правда, что о вас написали в «МК» насчет дерна?

— Какого еще дерна?

— Ну, как же, месяца три назад… вы принимали участие… ну, закладка аллеи Дружбы на Поклонной горе. Было?

— Что-то вспоминаю…

— Рыли ямы для саженцев, речи и все такое. Так вот, репортер светской хроники написал, что ваши поклонницы потом ночью выкапывали с территории дерн с вашими следами. И это несмотря на то, что в закладке аллеи Дружбы участвовали космонавты, артисты, один вице-премьер…

— Первый раз про дерн слышу.

— И еще репортер процитировал вашу шутку насчет лучшего органического удобрения. Я ж тогда о вас материал собирал, для эпопеи, все вырезки делал…

— А что про удобрения-то?

— Ну, это был класс, Уд Николаевич! Когда вы для саженца вырыли яму в грунте, вы оперлись на лопату, провели по испарине лба ладонью, стряхнули капли в яму и сказали — цитирую, шеф, по заметке: «А знаете, господа, какое самое лучшее, самое калорийное удобрение в мире?» И сами ответили: «Самое лучшее, самое калорийное удобрение — это пот интеллектуала…» Конец цитаты. — Голосковкер сиял, раздувая ноздри, гордый за босса. — Я сразу представил себе Канта на грядке палисадника. «Пот интеллектуала»… Такой афоризм сделал бы честь самому Бернарду Шоу.

Уд был чем-то недоволен, он хмурился.

— Если быть честным, — наконец сказал он. — это была не моя импровизация, это придумал Юджин.

2

Оправдывался стратегический расчет штаба на то, что Уд будет баллотироваться как независимый кандидат, представляющий не блоки, партии и движения, а «человеческую беспартийную справедливость». Уду было точно определено место в геометрическом пространстве предвыборного противостояния: не борьба по горизонтали, где толпится и давит друг другу ноги большинство соискателей кресла с двуглавым орлом, а место на острие вертикали, где на финише могло уместиться не более двух соперников. Это выгодно отличало Уда в перипетиях борьбы от право-лево-центристских лидеров и делало его представителем политически нейтрального большинства, так называемого «болота», которое либо не ходит вообще голосовать, либо за сутки до выборов не знает, кому и почему отдаст свой голос.

Конечно, приходилось делать миллиардные вливания. Как-то Уд, подписав очередной чек, пригласил Голосковкера в зимний сад на откровенную беседу.

— Слушай, — сказал он, — я знаю, что ты честный малый и врать не будешь. Скажи, это правда, что на исход выборов деньги влияют больше, чем рейтинг и личность кандидата?