Садок для рептилий Часть I - [33]

— И это все включается в первоначальную стоимость модели?

— Совершенно верно, мэм.

— Как… как высоко он вырастет?

— Это опять-таки зависит от вашего желания. Большинство людей выбирают рост в шесть футов — или около этого — для мальчиков и около четырех-пяти — для девочек.

— Нам бы хотелось мальчика, — быстро сказал Эдди.

— Да, — согласилась с ним Мэри.

— Ну, в этом нет никакой сложности, — смеясь, ответил продавец. — Если вы хотите, то сегодня можете взять мальчика, а в следующий раз девочку.

— Нам хотелось бы взять мальчика, — твердил Эдди.

— В таком случае, мистер Стивенс, у вас будет мальчик. Желаете уточнить и другие особенности модели?

— Ну… — сказала Мэри и замолчала. — А как насчет… его характера? Я хочу сказать…

— Характер у него прекрасный! Вы получите совершенную машину с абсолютно ясным разумом. Модель снабжена запасом консервированной крови и электронной памятью. Устройство электронной памяти искусно соединено с механизмом мозга. Иначе говоря, он будет знать только то, чему вы его обучите. Поверьте мне, это превосходно точная машина, и вы сами не сможете отличить его от настоящего мальчика.

— Вы уверены?

— Простите?

— Вы уверены… что его нельзя будет отличить от настоящего? Я имею в виду… соседи-то будут знать, что он робот… а не настоящий ребенок?

Продавец громко рассмеялся.

— Мистер Стивенс, я уже говорил вам, что многие ваши соседи имеют роботов вместо настоящих детей, а вы мне все не верите. Теперь это стало в порядке вещей. Даже те супружеские пары, которые могут иметь своих собственных детей, предпочитают покупать наши модели. Уверяю вас, вы не одиноки.

Эдди нерешительно посмотрел на Мэри. Мэри нервно покусывала свою толстую нижнюю губу и, взглянув на мужа, кивнула.

— Мы согласны, — поспешно сказал Эдди.

— Прекрасно, прекрасно! — Продавец поспешно вынул бланк контракта и начал отвинчивать колпачок авторучки. — А теперь давайте посмотрим. Какой же цвет волос вы желаете иметь в своей модели?

Меньше чем через две недели модель была доставлена на квартиру Стивенсов. Она выглядела как настоящий ребенок. Супруги были несказанно рады и счастливы. Первые несколько дней их ребенок не плакал, но Эдди быстро устранил этот недостаток. Он подал на электронную память модели соответствующую информацию, и она немедленно усвоила большую часть мальчишеского рева. Теперь модель стала реветь всегда, когда бы ее ни побеспокоили.

— Мы должны быть очень осторожны, — сказала Мэри.

— Почему ты так думаешь?

— Мы должны быть очень осторожны с подбором информации, которую вводим в память. Ведь для ребенка в шесть месяцев он выглядит прекрасно. Того и гляди, он скоро начнет говорить, как ты думаешь?

— Да. Об этом я не подумал.

— Как ты думаешь, наши соседи догадываются?

— По-моему, нет.

— Откуда ты знаешь?

— Просто мне кажется, что они не удивлены, вот и все.

— Но я не была в… положении.

— Знаю. Но они пока не удивляются. Впрочем, не спрашивай меня об этом. Пусть будет, как будет.

Мэри посмотрела на неподвижного ребенка, спокойно лежавшего в кроватке.

— Но ведь все будет в порядке, Эдди?

— О да. Конечно, дорогая.

— Я хотела сказать… мы будем любить его как настоящего? Ведь он… ты же знаешь, он просто машина.

— Мы будем любить его, дорогая, — ответил Эдди задумчиво.

— Ты уверен? Ты так действительно думаешь?

— Да. Я действительно думаю так.

Мистер Джеффрис, живущий по соседству со Стивенсами, был чертовски хорошим парнем. Он видел Эдди насквозь. Когда он узнал о ребенке, он пригласил к себе Эдди и предложил ему рюмочку портвейна.

— Нет ничего прекраснее, чем портвейн, Эдди. И нет ничего подобного ему. Вы понимаете, Эдди, он вам понравится.

— Он мне уже нравится, — ответил Эдди.

— Подождите, вот когда он станет настоящей личностью…

У Эдди задрожали губы, и он опустил рюмку на стол.

— Ч-чт… что?

— Вы знаете, когда он начнет ходить, разговаривать и смеяться, вот тогда вы действительно начнете наслаждаться им.

— Пожалуй, так, — ответил Эдди с облегчением.

— А как вы собираетесь назвать этого маленького мошенника? — спросил мистер Джеффрис и хитро улыбнулся.

— Робертом, — быстро ответил Эдди.

— Робертом, — повторил мистер Джеффрис. — Это хорошее имя, Роберт.

— Моего отца тоже звали Робертом.

— Очень, очень хорошее имя, — вновь повторил мистер Джеффрис.

— Ну, мне пора, а то Мэри будет сердиться.

— Вам будет гораздо легче, когда он подрастет, — смеясь, сказал мистер Джеффрис. — Понимаете, Эдди?

Эдди заметил одну странность в глазах Роберта, которая его немного обеспокоила. Он никому не говорил об этом до тех пор, пока Роберту не исполнилось пять лет. Как-то вечером он сидел на диване и читал книгу. Неожиданно он поднял глаза и увидел своего сына, пристально следившего за ним.

— Что с тобой, сынок?

— Ничего, папа. Я только немного думал… — Слова, слетавшие с губ Роберта, были идеально правильными и соответствовали хронологическому возрасту машины.

— О чем же ты думал, сынок?

— О, о многих вещах, папа.

Эдди пожал плечами. А потом он увидел в правом глазу Роберта яркое мерцание света.

— Подойди ко мне, сынок.

Роберт послушно встал и подошел к отцу. Эдди тщательно изучал лицо Роберта. Изредка в правом глазу он видел слабое мерцание света. " Несомненно, это трубка. Как же я раньше не догадался, ведь сын-то мой — робот».