Саддам Хусейн - [14]

Баасистам легко было устраивать заговор во многом благодаря достаточно терпимой позиции к деятельности партии со стороны иракских властей. В апреле 1966 года иракский президент Абдель Салам Ареф погиб при аварии вертолета, и президентом стал его брат, Абдель Рахман Ареф. Новый президент был слабой и бесцветной личностью, ему было все труднее и труднее примирить враждующие военные группировки, и он совершенно не мог привести в равновесие различные политические силы в стране. Осторожно ступая по ненадежным тропинкам иракской политической системы, Ареф пытался поправить свое положение, используя скорее пряник, нежели кнут. Подавление деятельности Баас значительно ослабело, и в нескольких случаях президент даже пытался наладить сотрудничество баасистов с режимом. Это, в свою очередь, позволило Баас укрепить силовую базу и терпеливо ждать подходящего момента, чтобы снова возобновить борьбу за власть.

После унизительного арабского поражения в Шестидневной войне 1967 года, казалось, сложились именно такие условия. В ходе молниеносной войны Израилю удалось за шесть дней разбить войска Египта, Сирии, Иордании и иракский экспедиционный корпус, захватить Синайский полуостров, Голанские высоты и западный берег реки Иордан, включая восточный Иерусалим с его святыми местами. После месяца усилий и высокопарной арабской риторики, после месяца, за который Насеру удалось создать всеарабскую коалицию против Израиля, размах израильской победы потряс арабов. Личному престижу Насера был нанесен сокрушительный удар, так же, как и идее арабского национализма. Панарабизм освободил арабские государства от колониального господства, но ему не удалось ни способствовать объединению арабской нации, ни уничтожить то, что считалось основной угрозой этой нации — Израиль. Если арабские государства были так легко побеждены теми, кого арабы презрительно называли «сионистской данностью», как они могут рассчитывать на конечную цель — всеарабское единство? Казалось, даже Насер лишился своих иллюзий относительно дела, которое он так яростно отстаивал на протяжении всей своей карьеры. «Вы штампуете постановления, а нам приходится сражаться», — сказал он на собрании глав арабских государств в Каире. «Если вы готовы к освобождению — выстройтесь перед нами».

Когда огромные толпы в Ираке вышли на улицы, чтобы выразить свой гнев и разочарование, вызванное поражением, Баас быстро воспользовалась минимальным участием страны в войне, чтобы объявить режим незаконным. В последние месяцы 1967 и в первые месяцы 1968 года она провела ряд забастовок и демонстраций, где режим обвиняли в коррупции и некомпетентности и требовали его замены. Общественная деятельность партии достигла высшей точки в апреле 1968 года, когда тринадцать отставных офицеров, пять из которых были баасистами, представили Арефу меморандум, требуя увольнения премьер-министра Тахира Яхья, учреждения законодательного собрания и формирования нового правительства.

Несмотря на эти демонстрации, баасисты понимали, что в одиночку они не смогут сбросить режим Арефа. В политической системе, взращенной на военной силе, у них просто не было необходимых средств, чтобы одержать верх над своими противниками. Поэтому в начале 1968 года партия начала прощупывать готовность вооруженных сил участвовать в попытке переворота. Вскоре они установили контакт с «Арабским революционным движением», группой молодых офицеров, сформированной в 1966 году для защиты президента Арефа, но теперь им все меньше и меньше нравилось его руководство. Особенно баасисты старались привлечь на свою сторону четверых старших офицеров, являвшихся столпами режима Арефа: полковника Абделя Раззака Найифа, главу военной разведки, полковника Ибрагима Абдель Рахмана Дауда, командующего Республиканской гвардией (преторианской гвардии президента), полковника Саадуна Гайдана, командира моторизованной бригады Республиканской гвардии, полковника Хаммада Шихаба, командующего багдадским гарнизоном.

К счастью для баасистов, эти офицеры, любой из которых легко мог сорвать попытку переворота, были согласны на переговоры. Гайдан и Шихаб с сочувствием относились к программе Баас, а в случае Шихаба такая позиция подкреплялась кровным родством: он был родом из Тикрита и двоюродным братом Бакра. Что касается Найифа и Дауда, то они руководствовались весьма знакомым сочетанием стимулов, преобладающим в иракской политике — жадности и страха. С одной стороны, они считали себя естественными преемниками Арефа и рассматривали Баас как младшего партнера, которого легко можно было приручить. С другой стороны, полковники уже довольно давно отдалились от Арефа, и у них были причины предполагать, что от них скоро избавятся. Кроме того, у них не было организационной инфраструктуры и идеологической поддержки, которую могла предложить Баас. Однако они требовали непомерной награды: премьерства для Найифа и кресла министра обороны для Дауда.

Цена участия двух офицеров стала известна Баас на чрезвычайном заседании Регионального управления, созванном в доме Бакра вечером 16 июля 1968 года. В то время как баасисты смотрели на это неожиданное требование как на бессовестную попытку вынудить их к дальнейшим уступкам, Найифу и Дауду предстояло действовать незамедлительно: несколько часов назад их вызвали к президенту Арефу, и тот спросил их, насколько обоснованы слухи о предстоящем перевороте. Оба отрицали такие слухи и со слезами целовали руки Арефу, уверяя его в своей непоколебимой верности. Он им поверил, но они опасались, что их заговор скоро будет раскрыт, и решили связать свою судьбу с Баас.