Сад признания - [45]
С. 136. …подобно танцу ситэ в театре но… — Сам Новарина признается, что наибольшее воздействие на его театральную эстетику оказали пьесы Б. Брехта, театральные эксперименты Е. Гротовского (см. наст. изд. с. 7) и японский театр «но». Для Новарина традиционный японский театр «но», сложившийся в XIV–XV вв., становится прежде всего школой ритма: медлительность движений, неожиданно переходящих в стремительный танец (ср. дальнейшее рассуждение в эссе о «танце-хождении»), стремительное открытие действия, замедленное развитие и очень быстрый финал; особая манера движения актера, который более скользит, чем идет по гладко отполированной сцене. Актер театра «но», ситэ (дословно — «действователь»), воплощает собой существо не от мира сего: это может быть воин, умерший на поле битвы, или юная девушка, покончившая собой. Они приходят, чтобы вновь, еще раз проиграть на сцене драму своей жизни. Настоящее сценическое время превращается таким образом в театре «но» в аллегорию вновь возвращенного существования. Тело умирает еще за кулисами, а перед публикой появляется пустая, полая персона — привидение, возвращенное к жизни речью. Тем самым ситэ появляется остраненным от персонажа, которого он изображает: черты его сокрыты маской, сквозь которую доносится его сдавленный голос. Все это представляется необычайно важным для понимания театральной эстетики Новарина. И хотя у него речь не идет о привидениях, новаринские персонажи нередко напоминают их: театральное пространство для них становится местом, где они «совершают рассказ об уже пережитой жизни, пересекая в речи хаос уже когда-то свершенного существования» (см. подробнее: Didier Plassard. De la neige amassée dans une coupe d’argent. Quelques notes sur Novarina et le nō // Valère Novarina, théâtres du verbe… P. 171–182). Таким образом, танцуемая драма, в которой актер остается почти неподвижным, гипнотические длинноты, персонаж, появляющийся на сцене, уже пережив до того опыт смерти, — таковы особенности театра Новарина, наиболее тесно смыкающиеся с принципами театра «но».
С. 137. …языка догонов… — Догоны — одно из суданских племен, выработавших наряду с обычным языком также и язык эзотерический. Языку догонов посвящено исследование французского писателя и этнолога Мишеля Лейриса «Тайный язык догонов Санга» (1948).
С. 137. …укротители агглютинативных языков… — Языки, в которых образование грамматических форм и производных слов происходит путем последовательного присоединения к корню или основе слова грамматически однозначных аффиксов (как, напр., в казахском языке).
С. 137. …измерители зон Брока… — Поль Брока (1824–1880) — французский анатом и антрополог, открыл в 1863 г. двигательный центр речи в головном мозге.
С. 138. …открыть дверь, через которую выходят на сцену, — потому что двери нет, а есть страшная психологическая граница. — Ср. занавес в театре «но», который подымается, чтобы впустить актера, пришедшего извне, из другого мира (см. выше); ср. также дверь китайского театра, через которую актеры входят на сцену, называемую «Дверью духов» или «Дверью Предков».
С. 146. …сыграть там «Плутни Скапена». — Речь идет о комедии Жан-Батиста Мольера (1671).
С. 147. Услышать Лекена, Тальму, Рашель, Лабиша, Ретифа, Мадемуазель Марс, Корнеля, Кребильона, Шанмеле. —
Анри Луи Лекен (1729–1778), актер «Комеди Франсез», ученик Вольтера, боровшийся против салонно-аристократической изысканности актерской игры; осуществил реформу французского театрального костюма, добиваясь исторической и этнографической точности в передаче одежды персонажа.
Франсуа Жозеф Тальма (1763–1826) — французский актер, возглавивший в 1791 г. труппу революционно настроенных актеров, покинувших «Комеди Франсез» и основавших «Театр Республики». Будучи актером классицистической трагедии, вносил в исполнение взволнованность и эмоциональность, разрушавшие классические каноны.
Элиза Рашель Феликс, так наз. Рашель (1821–1858) — французская актриса, с именем которой связано возрождение классицистической трагедии на французской сцене; игра Рашель отличалась повышенной эмоциональностью.
Эжен Мари Лабиш (1815–1888) — французский драматург, автор многочисленных водевилей (в т. ч. водевиля «Соломенная шляпка», 1851), отличавшихся неожиданными поворотами сюжета, остроумными диалогами и живостью изображения.
Ретиф де ла Бретонн (1734–1806) — французский писатель, имморалист, считавший себя, однако, учеником Жан-Жака Руссо, автор романов «Развращенный крестьянин», «Развращенная крестьянка», автобиографии «Мемуары господина Николя» (в 16 т.). Будучи тайным агентом парижской полиции, хорошо знал ночную жизнь Парижа, которую описал со всей натуралистичностью в очерках, составивших восемь томов и собранных под общим названием «Парижские ночи, или Ночной наблюдатель».
Анн Буле Марс, так наз. Мадемуазель Марс (1779–1847) — французская актриса, исполняла роль Донны Соль в пьесе Виктора Гюго «Эрнани» (1830), ознаменовавшей триумф романтического театра во Франции.
Пьер Корнель (1606–1689) — французский драматург, давший высокие образцы французской классицистической драмы («Сид», «Гораций», «Цинна» и др.).
Во 2-й том Антологии вошли пьесы французских драматургов, созданные во второй половине XX — начале XXI века. Разные по сюжетам и проблематике, манере письма и тональности, они отражают богатство французской театральной палитры 1970–2006 годов. Все они с успехом шли на сцене театров мира, собирая огромные залы, получали престижные награды и премии. Свой, оригинальный взгляд на жизнь и людей, искрометный юмор, неистощимая фантазия, психологическая достоверность и тонкая наблюдательность делают эти пьесы настоящими жемчужинами драматургии.
В сборник рассказов «Синагога и улица» Хаима Граде, одного из крупнейших прозаиков XX века, писавших на идише, входят четыре произведения о жизни еврейской общины Вильнюса в период между мировыми войнами. Рассказ «Деды и внуки» повествует о том, как Тора и ее изучение связывали разные поколения евреев и как под действием убыстряющегося времени эта связь постепенно истончалась. «Двор Лейбы-Лейзера» — рассказ о столкновении и борьбе в соседских, родственных и религиозных взаимоотношениях людей различных взглядов на Тору — как на запрет и как на благословение.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Без аннотации Предлагаемая вниманию читателей книга «Это было в Южном Бантене» выпущена в свет индонезийским министерством общественных работ и трудовых резервов. Она предназначена в основном для сельского населения и в доходчивой форме разъясняет необходимость взаимопомощи и совместных усилий в борьбе против дарульисламовских банд и в строительстве мирной жизни. Действие книги происходит в одном из районов Западной Явы, где до сих пор бесчинствуют дарульисламовцы — совершают налеты на деревни, поджигают дома, грабят и убивают мирных жителей.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.