Сад памяти - [27]
Восемнадцать часов удерживали три моста 17 разведчиков. Десять атак отбили. Продержались, как и требовалось, до подхода 250-стрелкового полка. Потом смывали речной водой пот и кровь с осунувшихся лиц, смотрели, как стремительно форсирует Березину наша пехота и без промедления уходит в бой, тесня врага. Привычное дело…
За эти восемнадцать часов и присвоено старшине Александру Матросову звание Героя Советского Союза. Его товарищи награждены орденами Ленина, Красного Знамени.
— Знаете, мне тогда казалось, что Саша предчувствует летящие в него пули и успевает уклониться. В те дни он был весь слух, весь внимание, — рассказал мне при встрече товарищ Матросова по разведке, москвич Павел Петрович Беликов.
Думаю, это чутье, обостренные взгляд и слух помогали Александру Алексеевичу и в послевоенной жизни: отлаженные им ткацкие станки принесли известность многим ивановским мастерицам. Более тридцати лет проработал разведчик на фабрике, пока коварно, как вражеские лазутчики, не подползли болезни.
Но старшина не сдается. Старшина продолжает бой. В прохладных водах Березины смывают пот и кровь его друзья; он тоже погружает непослушную ногу в убаюкивающие волны. И просыпается…
Белоруссия, Прибалтика, Польша, Германия и, наконец, Берлин. Это его путь, путь его товарищей. По наводке разведчиков не раз, когда темп наступления оказывался под угрозой, фронтовая авиация обрушивала свой удар точно в цель, и движение продолжалось. Как работали разведчики, можно судить уже по такому факту: только в дни наступления от Вислы до Эльбы группы майора Чайкина взяли сто двадцать три «языка».
После дождя встала над городом радуга. Матросов посмотрел на нее, на детскую площадку за окном, на балконы в ярких цветах и сказал:
— Старею, наверное. Но страшно становится: слишком уж хороша наша земля, вдруг еще кто найдется?.. — И вздохнул, сжигаемый этим страхом. — Простите, старею…
Нет, Александр Алексеевич, тут другое. Я сейчас вспомню, сейчас…
Дома нашел рассказ Андрея Платонова «Броня», набрал номер телефона в Иваново, стал читать:
«— Я с детства люблю нашу русскую землю, — сказал Саввин… — Наша земля всегда мне виделась такой доброй и прекрасной, что ее обязательно когда-нибудь должны погубить враги. Не может быть, чтобы ее никто не полюбил и не захотел захватить… Все это было давно, но чувство мое не прошло, мой страх за Россию остался…»
К такой любви приходят непросто. Через Брест, блокаду, деревню Чернушку, Огненную дугу, через Березину и Свислочь.
Но — живы Матросовы…
