Сад небесной мудрости: притчи для гармоничной жизни - [7]

Я повторил требуемое упражнение и тоже уселся было на траву, но тут он опять вскочил на ноги и запрыгал вокруг меня, как резиновый мячик. К тому времени он уже так достал меня, что я думал только о том, как много времени мы потеряли, и, не обращая внимания на его прыжки, сердито уставился куда-то вдаль.

– Где твое сиденье? У тебя что, нет подушки для медитаций? Спина ведь должна быть приподнята! – Он схватил меня за плечо, потянул вперед и засунул мне под копчик комок какого-то тряпья, которое чудесным – а каким же еще? – образом появилось из-под его монашеской одежды.

В следующий момент он уже хватал меня за лодыжку левой ноги, крича:

– Положи пятку на правое бедро! Сядь ровно! – И шлепками ладоней выпрямляя мне спину. – Опусти правое плечо вниз, оно должно быть на одном уровне с левым. – А так он выравнивал мои плечи. – Голову ровно! И чему вас только в Академии учат?

Я уже был готов придушить этого жизнерадостного великого магистра.

– Не наклоняй ее вниз, не задирай ее вверх, просто держи ровно, и перестань уже заваливать ее влево! – Его руки лежали у меня на висках, словно зажав мою голову в тиски. – Где твой язык?

– Язык во рту, где ж ему еще быть? – сострил я. Индиец, казалось, шутки не услышал, во всяком случае не засмеялся.

– Легко коснись им нёба сразу над передними зубами. Челюсти расслабь, все должно быть естественно, как обычно, – с энтузиазмом продолжал он. – Мы ведь не сможем медитировать, если всю ночь будем пускать слюни и сглатывать их, верно? И перестань ты уже дышать ртом! А то во рту пересохнет! – Наконец он привел мою позу в полный порядок, после чего, должен признаться, я почувствовал себя совсем неплохо.

– А разве я не должен скрестить обе ноги, положив пятки на бедра, как на всех этих ваших картинках? – спросил я.

– Хочешь сесть в «полный лотос»? Было бы неплохо, но сразу это вряд ли получится, вот когда ты попрактикуешь побольше… Ну и потом, здесь ведь что главное? Главное, чтобы тебе удобно было. Чтобы ты мог концентрировать ум, не отвлекаясь на боль в коленях. Если хочешь, мы вообще можем сесть вон на ту скамейку. – С этими словами он уселся рядом со мной, сразу одним ловким движением приняв позу полного лотоса.

Я закрыл глаза и вошел в состояние покоя. Здесь, в этом тихом Саду, здесь, в Саду моей златовласой богини, я наконец… снова услыхал его жизнерадостный голос.

– Спокойной ночи! Ты зачем глаза-то закрыл, а?! – прямо мне на ухо гаркнул этот… великий Мастер медитации.

Я открыл глаза и сфокусировал взор на каменном узоре стены, что была прямо перед нами.

– Ну вы, ребята, даете! Вы вообще чем тут медитируете – умом или глазами? – спросил надоедливый Мастер.

Я злобно взглянул на него:

– Давай уже разберемся раз и навсегда: с закрытыми нельзя, с открытыми нельзя, с какими же тогда можно?

– Учись, студент, – ответил он и сел, держа голову прямо. Его глаза были наполовину прикрыты, а взгляд направлен вперед и слегка вниз. Я понял, что все дело было именно в том, что этот взгляд ни на чем не фокусировался, как будто Мастер был погружен в мечтательную задумчивость. – Если будешь слишком сильно отвлекаться, то глаза лучше закрыть, но помни, что твой ум привык засыпать именно в таком их положении, поэтому так медитировать очень непросто. Постарайся все же не открывать глаза слишком широко, иначе начнешь таращиться вокруг, считать ворон и все такое. И позаботься о том, чтобы перед тобой была простая стена, или ткань в один цвет без узоров, или что-нибудь еще в этом роде, чтобы ничего не двигалось и чтобы взгляду не за что было зацепиться, – короче, чтобы ум ни на что не отвлекался.

Я сделал все, как он сказал, и почувствовал, как мой ум входит в чистое состояние сосредоточения. Я совсем уже приготовился очистить ум от мыслей, сделать его пустым…

Однако Камалашила уже снова был на ногах и бегал взад-вперед.

Надежда когда-нибудь помедитировать с этим величайшим Мастером медитации окончательно покинула меня.

– Ну что еще тебе надобно, старче? – Я все еще пытался шутить.

– Что это? Ты ничего не слышишь? – спросил он тревожным голосом.

Я снова прикрыл глаза и прислушался, но ничего не было слышно, кроме такого знакомого робкого журчания фонтана.

– Это всего лишь фонтан, вон там, у стены, – ответил я.

– Я пошел! – воскликнул он, наклонился над скамьей и принялся собирать чашечки.

– Что?! – вскочил я на ноги. – Потратить столько времени на подготовку, а теперь просто взять и уйти? Останься хоть на пару минут, дозволь мне помедитировать рядом с тобой, раз уж пришел!

– Невозможно, – заявил он. – Шумно, слишком шумно. Не годится для медитации. И как это я раньше не заметил? Невозможно медитировать под этот грохот. – Он указал на раздражавший его фонтан.

– Да не так уж он и шумит, – сказал я. – Давай хоть попробуем.

Камалашила серьезно посмотрел на меня:

– Ты просил меня показать тебе Путь. Я сказал, что без медитации нет и Пути. Теперь выбор за тобой: либо милый твоему сердцу фонтанчик, либо медитация. Либо твоя нынешняя жизнь, ведущая в никуда, своей бессмысленностью повторяющая жизнь твоей матери, либо Свобода. Свобода или фонтанчик! Ты теперь всегда будешь стоять перед таким выбором. Ну и стой, а я пошел.