Сабах - утренняя заря - [46]

Южнойеменцы — страстные любители кино: билеты быстро распродаются, а репертуар меняется каждые два дня. Прогрессивные силы страны используют эту страсть к кино, чтобы знакомить массы с передовыми идеями. Но преобладают пока еще вестерны и сентиментальные индийские и египетские картины о любви. С большим волнением 2500 зрителей, стар и млад (многие отцы пришли с детьми), внимают египетской любовной песне. Песня так нравится, что во время демонстрации не раз раздаются аплодисменты.

Фильм окончен, мы идем по тихим, пустынным улицам города. Перед некоторыми ресторанами сидят еще за столиками игроки. Гостиницы с наступлением темноты закрываются. Бар для иностранцев открыт дольше других, но йеменцы из-за высоких цен туда почти не ходят.

В Дис — часть города, где находится нише временное пристанище в Эль-Мукалле, — мы пришли, когда вовсю сияла полная луна; горы отбрасывали длинные тени, и четыре башни на гребне горы, как часовые, мрачно маячили на освещенном луной горизонте.

Правительственная гостиница — современное здание, где в номерах имеются кондиционеры и душ. Управляющий ее уже поджидает нас. Поданная нам еда очень вкусна. Всякий раз, когда мы заканчиваем блюдо, он спрашивает, понравилась ли нам эта рыба. О том, что это была рыба, мы узнавали лишь после его вопроса, настолько блюда из нее разнообразны. Приготовленная с картофелем, бананами, помидорами, красным стручковым перцем, она совсем теряла свой рыбный вкус. Иногда для одного блюда используют два-три вида рыбы. В море около Эль-Мукаллы, говорит управляющий, водится столько всякой рыбы, сколько мерцает звезд на небе.

На стол непременно подается прозрачная холодная вода в голубых стаканах и сладкие (мукалльские) бананы. Мухаммед Абдалла всегда присутствует при наших трапезах и радуется, если мы едим с аппетитом. У него красивые черты лица и темно-коричневая кожа. Если бы не светлые ладони, я принял бы его за уроженца Южной Аравии, ибо у большинства Жителей Эль-Мукаллы кожа именно темно-коричневая и такие, же ладони и ступни ног. Отец Мухаммеда Абдаллы был рабом и работал поваром у султана. Когда его предки были вывезены из Африки, он не знает. До 1967 г. рабство существовало в самых разнообразных формах во всей Южной Аравии. Султаны, да и, вероятно, большинство английских советников при правителях, воспринимали рабство как нечто само собой разумеющееся.

Работорговля продолжалась вплоть до недавнего времени. Из глухих деревень восточного побережья Африки рискованными путями на доу людей доставляли в тайные гавани южного побережья Аравии. Такой гаванью могла служить любая бухта. Бывало, что владельцы доу, если угрожала опасность со стороны судов береговой охраны государств, охотившихся за такими «невольничьими кораблями», просто-напросто сбрасывали «живой товар» за борт. Выброшенные за борт люди мгновенно становились жертвами акул. Однако у южного побережья Аравийского полуострова «невольничьим кораблям» ничто не угрожало.

Когда я спросил управляющего, как звали последнего султана, он сказал:

— Султан встанет по левую руку пророка, и его имя должно быть забыто. Народ больше не знает имени султана. Почему мы должны помнить о нем после того, как его прогнали? Зачем нам помнить его имя?

Сразу же после ужина мы услышали, как у гостиницы остановился «лендровер» и как кто-то попросил охранников впустить его к друзьям из ГДР. Это оказался редактор мукалльской газеты. Мы сердечно поздоровались, и вскоре контакт был установлен. Два года назад этот человек учился в ГДР — он говорит по-немецки.

— Дома в районе Дис, — сказал он, — принадлежат в основном гражданам, которые живут и работают за границей — в Индонезии, Индии, Малайзии, США и Канаде. На деньги, посылаемые оттуда, их жены или родственники строят им дома здесь, в Мукалле. Об этих домах они мечтают там, за границей. Вот, состарившись, возвратятся с чужбины, чтобы дожить остаток дней под солнцем родины, в кругу друзей.

За границей они выполняют самую разную работу — от подметальщиков улиц до директоров банков и акционерных обществ, принадлежащих южнойеменцам. Их особенно много в странах Азии и на побережье Восточной Африки. Примером тому может служить семья Кафов (аль-Каф) из Хадрамаута. Большинство из них не меняют подданства, остаются гражданами Южного Йемена и не забывают свою родину.

— Удивляют масштабы той помощи, которую оказывает каждый южнойеменец не только своей оставшейся на родине семье, — продолжает наш гость, — но и вообще стране. Революционное правительство сумело привлечь проживающих за границей южнойеменцев к участию в осуществлении общих целей в деле построения нового, счастливого Йемена. Например, в городах Калифорнии, в Детройте, Чикаго и Буффало, где живут рабочие из Южного Йемена, недавно состоялись митинги, на которых присутствовало более шестисот человек. В принятых резолюциях рабочие одобрили действия революционного правительства и пожелали больших успехов в деле строительства новой жизни.

Каждый такой рабочий ежемесячно вносит в специальный фонд развития экономики Демократического Йемена по пять долларов. Деньги переводятся в Фонд экономического развития НДРЙ. В Калифорнии был основан Комитет по туризму, поставивший задачу рекламировать туристические поездки по Южному Йемену. Подобные комитеты были созданы в Чикаго, Нью-Йорке и в других городах. Газеты сообщали, что министр иностранных дел НДРЙ посетил рабочих в этих городах, поблагодарив их от имени родины за их труд, а также побеседовав с ними о проблемах, касающихся развития страны.