С. Ю. Витте - [191]
Такова была обстановка, в которой творец Манифеста 17 октября всеми силами старался осуществить его вопреки многочисленным врагам и справа, и слева, в действительности никак не управляя событиями и еще меньше – Россией.
<…> Было около семи часов вечера. На мой звонок дверь отворил почтенный человек лет шестидесяти, в черном, наглухо застегнутом сюртуке… На просьбу передать Алексею Сергеевичу мою карточку и желание его видеть почтенный человек ответил:
– Алексей Сергеевич спят…
– А когда же он проснется?… Быть может, я могу обождать?
– Мы спим, когда спится, и встаем, когда встается… Не извольте беспокоиться ожиданием… – и почтенный человек захлопнул дверь. Я знал, что старик Суворин проводит ночи в своем театре «Литературно-художественного о<бщест>ва», потом где-то ужинает в интимном кругу, перед выпуском №-pa газеты сидит в типографии, ложится спать на рассвете, встает на короткий завтрак и опять ложится спать до вечера.
На следующий день я повторил мой визит, но на полчаса позже. Повторилось то же. <…>
На третий день я явился ровно без четверти семь. Почтенный человек едва успел сделать свирепое лицо, как я его предупредил: «Не беспокойтесь, пожалуйста, Алексей Сергеевич спят-с, – сказал я ему в его тон, – я подожду здесь, на лестнице, когда они-с проснутся! А карточку все-таки передайте!»
Почтенный человек, несколько огорошенный, только вскинул на меня глаза и уже не захлопнул, как в предыдущие дни, дверь, а тихо притворил.
Минуты две спустя дверь снова открылась, и почтенный человек сухо, но вежливо пригласил: «Пожалуйте, просят!»
Я вошел в переднюю-приемную, довольно большую, где несколько наискосок от двери узкий проход, по одной стороне которого была длинная покатая стойка, сплошь уложенная журналами и книгами, вел куда-то в дальние комнаты. Я остановился у входа в этот проход… Немного спустя из двери направо от входа появился Алексей Сергеевич… Сухо сдержанный, но корректно вежливый… «Прошу вас, пожалуйте!..» И он указал мне на проход, предлагая войти первым. Ни я его, ни он меня до того в глаза не видели.<…>
Кабинет, куда меня ввел Алексей Сергеевич, представлял собою нечто экзотическое: пальмы, статуи и книги, неразрезанные журналы и опять книги. Не помню, была ли на стене какая-нибудь картина или гравюра.
– Прошу садиться, – пригласил меня Алексей Сергеевич, указывая на мягкое кресло сбоку от себя, усаживаясь перед своим письменным столом, повернувши свое кресло напротив меня…
– Я к вам, Алексей Сергеевич, из провинции, с поручением из Тулы через Москву, – сейчас же, не дав ему предложить какой-нибудь вопрос вроде обычного «Чем могу служить?», начал [я] мой разговор. – Сам-то я Алексинского уезда, земляк и почти сосед князя Львова, одного из возглавителей, правда, умеренных, революции… Но не к нему меня послали, а к вам, Алексей Сергеевич, – ведь мы там в Туле, да и в Москве, как я узнал проездом, – считаем вас идейным вождем, как бы новым Достоевским…
– Ну, помилуйте?.. Что вы!.. – прервал меня Алексей Сергеевич, – ну какой я там вождь, да еще и Достоевский… еще что скажете!..
– Там вы как хотите, Достоевский, не Достоевский, а вот все наши старшие каждый день ждут с нетерпением вашу газету и всё ищут, что говорит старик Суворин о событиях!.. А вы в ваших «маленьких письмах» и други<х> стать<ях>, например господина Меньшикова, браните правительство графа Витте и самого Витте и совсем ему не доверяете.
– Да как же его не бранить и как ему доверять, если мы все со дня на день ждем новое правительство…
– Какое? – спросил я.
– Какое же другое!.. Носарь-Хрусталёва…
– Что же, Алексей Сергеевич, вы полагаете, очевидно, что граф Витте не хочет или не может арестовать Хрусталёва и всю его банду, ведь это ничего другого не означает, как то, что Витте предает и Россию, и царя революции во главе с Хрусталёвым…
– Не хочет или не может, но я знаю только то, что когда я ухожу из дома, то я не уверен, вернусь ли я домой и не будут ли здесь сидеть люди Носаря…
– Глубокоуважаемый Алексей Сергеевич, прошу вас, не поставьте мне в вину, если со свойственной моим годам откровенностью спрошу вас: а не вы ли сами и ваша газета виновата в том, что граф Витте лишен той поддержки общественного мнения, от имени которого говорит «Новое время», вы лично и вся левая революционная печать, таким ревностным союзником которой являетесь вы сами, Алексей Сергеевич…
– Как же так? Как же так, – вдруг заволновался Алексей Сергеевич, – вы обвиняете меня и «Новое время» в союзничестве с левой печатью, чуть ли не с самим Носарёвым?
– Господин Меньшиков, а ведь он в вашей газете «персона грата», он пишет прозрачно, но то же самое: доверять правительству Витте нельзя, и Государственная дума если и соберется, то неизвестно когда. Вот почему меня послали к вам прямо спросить вас: кому доверять и можно ли доверять «правительственным сообщениям»? Ведь они издаются, как надо думать, с ведома его императорского величества.
Старик собирался что<-то> сказать, как я поспешил добить старика.
– Да это вы совместно со всей революцией и вы лично в ваших «маленьких письмах» во всеуслышание всей России говорите, что невозможно доверять и самому царю. Черным по белому так пишет, только прикрываясь фразеологией, ваше «Новое время».
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
Второй том новой, полной – четырехтомной версии воспоминаний барона Андрея Ивановича Дельвига (1813–1887), крупнейшего русского инженера и руководителя в исключительно важной для государства сфере строительства и эксплуатации гидротехнических сооружений, искусственных сухопутных коммуникаций (в том числе с 1842 г. железных дорог), портов, а также публичных зданий в городах, начинается с рассказа о событиях 1842 г. В это время в ведомство путей сообщения и публичных зданий входили три департамента: 1-й (по устроению шоссе и водяных сообщений) под руководством А.
В 1940 году в Гааге проживало около восемнадцати тысяч евреев. Среди них – шестилетняя Лин и ее родители, и многочисленные дядюшки, тетушки, кузены и кузины. Когда в 1942 году стало очевидным, чем грозит евреям нацистская оккупация, родители попытались спасти дочь. Так Лин оказалась в приемной семье, первой из череды семей, домов, тайных убежищ, которые ей пришлось сменить за три года. Благодаря самым обычным людям, подпольно помогавшим еврейским детям в Нидерландах во время Второй мировой войны, Лин выжила в Холокосте.
«Весна и осень здесь короткие» – это фраза из воспоминаний участника польского освободительного восстания 1863 года, сосланного в сибирскую деревню Тунка (Тункинская долина, ныне Бурятия). Книга повествует о трагической истории католических священников, которые за участие в восстании были сосланы царским режимом в Восточную Сибирь, а после 1866 года собраны в этом селе, где жили под надзором казачьего полка. Всего их оказалось там 156 человек: некоторые умерли в Тунке и в Иркутске, около 50 вернулись в Польшу, остальные осели в европейской части России.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дневники Максимилиана Маркса, названные им «Записки старика» – уникальный по своей многогранности и широте материал. В своих воспоминаниях Маркс охватывает исторические, политические пласты второй половины XIX века, а также включает результаты этнографических, географических и научных наблюдений. «Записки старика» представляют интерес для исследования польско-российских отношений. Показательно, что, несмотря на польское происхождение и драматичную судьбу ссыльного, Максимилиан Маркс сумел реализовать свой личный, научный и творческий потенциал в Российской империи. Текст мемуаров прошел серьезную редакцию и снабжен научным комментарием, расширяющим представления об упомянутых М.
Виктор Гюго — имя одновременно знакомое и незнакомое для русского читателя. Автор бестселлеров, известных во всём мире, по которым ставятся популярные мюзиклы и снимаются кинофильмы, и стихов, которые знают только во Франции. Классик мировой литературы, один из самых ярких деятелей XIX столетия, Гюго прожил долгую жизнь, насыщенную невероятными превращениями. Из любимца королевского двора он становился политическим преступником и изгнанником. Из завзятого парижанина — жителем маленького островка. Его биография сама по себе — сюжет для увлекательного романа.