С тобой готова на все - [25]

В глубине души Николь уже знала, что ее ожидает.

– Ох…

– Женщины хотят любви, а это не для меня.

– Почему?

– Просто я не умею любить, не способен различать запахи. Подсовывать розу мне под нос – пустая трата времени. Я не чувствую того, что чувствуют другие люди. Что есть, то есть. Можешь винить в этом мое детство. Видимо, нужно стать свидетелем чувств, чтобы их познать, а в моем доме не было настоящей любви, по крайней мере, между моими родителями. Их брак держался на долге, а не на счастье.

Николь думала над его словами. Действовал ли он сам по примеру родителей, когда они поженились, ведь их брак тоже держался на чувстве долга. Не из чувства ли долга поэтому он писал ей письма, в которых просил вернуться?

– Вот как? Значит, они не были счастливы вместе?

– Вместе – нет.

– А они никогда не помышляли о разводе?

– С тремя детьми, о которых нужно думать? Ни за что. На людей, решившихся на развод, в то время смотрели косо, особенно в той части Сицилии. Думаю, у их чувства обиды не было выхода, поэтому они проживали свою жизнь в опасностях.

– Что ты имеешь в виду под опасностями?

Рокко повернулся, и ей показалось, что она заметила, как в его глазах промелькнула печаль, но быстро пропала. Или она все себе придумала.

– Они получали удовольствие от экстрима. Полагаю, это выход без лишнего чувства вины получить заряд адреналина, не нарушать клятвы, данные у алтаря. Они выбрали опасные занятия, чтобы не изменять друг другу. Знаешь, такие опасные занятия, для которых нужна премиум-страховка. Прыжки с парашютом, лыжные спуски по нетронутым снежным склонам, дайвинг – назови все, что придет в голову, они это испытали. Когда произошла катастрофа на катере, это стало для меня шоком, хотя в то время я уже не исключал нечто подобное.

Николь молчала, опасаясь словами разрушить хрупкую атмосферу, установившуюся в комнате. Почему он никогда раньше этого не рассказывал? Скорее всего, у них никогда не было доверительных отношений. Они находились на грани расставания, когда она узнала о беременности. Потом все закрутилось вокруг будущего ребенка. Даже после свадьбы они никогда ни о чем не откровенничали, их такие разные жизни никогда не пересекались. Когда брак доживал последние дни, Рокко позволил ей на мгновение увидеть настоящего мужчину, скрывавшегося под маской успешного бизнесмена. Но было слишком поздно, хотя ее сердце все равно тянулось к нему.

– Ох, Рокко, мне так жаль.

В его голосе зазвучало пренебрежение:

– Мне не нужна твоя жалость.

– Это не жалость, а сочувствие.

– Как ни назови, я в этом не нуждаюсь. Все произошло давным-давно, и думаю, мы уже достаточно на этот счет говорили, так ведь? Нужно вызвать машину, чтобы нас отсюда забрали.

Николь услышала некоторое раздражение в его голосе и поняла, что он специально менял тему разговора. Он не нуждается в сочувствии и утешении, а она еще не готова сдаваться. Пока нет.

– Еще один вопрос.

На этот раз он и не пытался скрыть раздражение:

– Эта игра становится утомительной, Николь.

– Мне нужно кое-что узнать, и, наверное, это мой последний шанс. Поддержание репутации – единственная причина, по который ты привез меня сюда?

В тусклом свете комнаты его голубые глаза будто сияли.

– Думаю, я смог бы заключить эту сделку и без твоего участия. Твое присутствие нужно скорее как мера предосторожности.

– И все?

Он посмотрел ей в глаза.

– Поначалу так и было.

– А потом?

– Когда ты приехала, я понял, что между нами осталась некоторая незавершенность.

Ее сердце бешено забилось.

– Ты имеешь в виду секс?

Он несколько замешкался, прежде чем кивнуть.

– Да. Это я и имел в виду. Прошло достаточно много времени с тех пор, как у меня была близость с женщиной. С того момента, как мы последний раз были вместе, если тебе интересно.

– Вовсе нет.

Интересно, понял ли он по ее голосу, что она лжет?

– Глупо оказываться от того, чего мы оба так отчаянно хотим. Ты – лучшая любовница из всех, что у меня были. Хотелось понять, насколько точны мои воспоминания. Ты по-прежнему самая лучшая. Только страсть, подпитанная любопытством. И ничего больше.

– Ты явно не пытаешься смягчить удары.

– Не задавай вопросов, если не можешь ответить.

Николь повернулась к нему спиной. Рокко с досадой наблюдал, как она одевается. Он думал, что секс станет приятным завершением неудачного брака. Но что-то пошло не так. Близость оказалась не только на физическом уровне. Николь осмелела и принялась задавать вопросы, и ему пришлось открыться ей. Испытать нежеланные чувства.

Рокко потянулся за телефоном, пытаясь выкинуть из головы образ Николь, поднимающей по нежным бедрам белые трусики. Она застегнула бюстгальтер, пытаясь заставить руки не дрожать и не обращать внимания на то, что Рокко разговаривает по телефону на французском, будто ее нет в комнате. Она ощущала себя шлюхой, которую он тайно привел в номер отеля. Даже откровения о том, что после разрыва у него не было женщин, не помогло ей успокоиться. Какой же она была дурой! Все предельно очевидно. Она позволила воспользоваться собой, и он это сделал, словно разломал ее на части и оставил в таком состоянии, покинутую и томимую желанием. Между ними некоторая незавершенность?