С привкусом пещерной соли - [8]

И все же… Этот взгляд, которым аквель встретил сотрудников, доставляющих осужденных в изолятор — вызывающий взгляд уличного отморозка, который кроме кулака никаких других аргументов признавать не желает, а кулак перед беседой хорошенько смазывает спиртом. А темноволосый так вообще ноздри раздул, как бешеный бык.

Понятное дело, в драку они полезли не защищать, а ради поучаствовать, причем на законных основаниях.

О да, усмехнулась Наташка в предвкушении. То, что нужно.

Будь она проклята, если упустит их в этот раз!

Про кофе она вспомнила только когда вернулась на кухню с телефоном и ноутбуком. Заставила себя заварить новую порцию, чтобы заодно успокоиться. Пол протерла тряпкой, а вот штаны потрогала рукой, поморщилась, потому что мокрая ткань уже неприятно холодила, но решила не отвлекаться на всякие мелочи, когда вожделенный приз так близко. Включила ноутбук, вышла в скайп и вызвала Ленку Оксидию, которая работала на местном телеканале.

Вот чего полезного осталось от института, так это знакомства, пусть в большинстве своем шапочные, но при необходимости очень даже полезные.

В ожидании ответа Наташка скрестила пальцы: повезет — не повезет. Ленка работала посменно, не в основных новостях, а в хронике, но если она сейчас в студии, считай, полдела сделано.

Дзинь — на экране появилось знакомое лицо, Ленка устало подпирала голову рукой, смотря с выражением из серии: «ну что еще от меня, измученной, иссушенной и вымотанной непосильным трудом, нужно»?

— Привет, — Наташка села прямо и постаралась улыбнуться как можно невиннее.

— О, какие люди! Привет, зубастая. По делу али как?

— Ну… скорее по делу, — врать Наташка не любила, тем более каждый имеющий отношение к светской хронике человек знает — просто так никто никогда не звонит, всегда звонящему что-то нужно. Информация, компания на попойку или на худой конец секс.

— Да ну? Нет, чтобы позвонить оттого, что скучаешь по институтским временам. Пригласить куда-то. К примеру, на твой половинчатый день рождения?

— Ты же знаешь, я его не праздную, — Наташка поморщилась, потому что терпеть не могла, когда разговор разворачивался в сторону ее половинчатого дня рождения.

— Ври, давай, паршивка. Ты пожираешь мороженое и смотришь ужастики, за годы общаги этого не узнали только те, кто жил двумя этажами ниже, то бишь вопли в их комнату не проникали.

— Это в прошлом, — выпрямилась Наташка, искренне не понимая, почему всех сокурсниц так интересовала ее странная привычка отмечать выдуманный ею половинчатый день рождения, когда тебе стукает, к примеру, не двадцать пять, а двадцать четыре с половиной, что и произошло в конце лета. Ужастики она, кстати, не смотрела, а смотрела аниме. Мороженое правда было, но все равно это ее личный праздник и приглашать она на него никогда и никого не собирается!

— Конечно, общага в прошлом и вся дружба в прошлом, — Ленка явно оказалась не в настроении, но другой знакомой на местном канале у Наташки не было и терять такую возможность она тоже не могла, потому сделала вид, что ничего не услышала и сразу перешла к делу.

— Слушай, выручай, на тебя последняя надежда… Только что по вашим новостям репортаж передавали, ночная драка с фальшивыми аквелями, утром суд состоялся. Знаешь?

Ленка задумалась, на время прекратив зло зыркать глазами.

— Минутку.

Отвернулась в сторону, видимо, к другому экрану, потому что раздались щелчки клавиатуры и какие-то приглушенные голоса.

— Да, нашла. И что дальше?

— Ты смотришь?

— Угу, включила.

— Видишь, там, на заднем плане двое мужиков на лавке сидят, коротко стриженые?

— Это у стены которые?

— Да, они.

— Вижу.

— Мне нужно знать, в какой изолятор их отправили.

Ленка задумалась снова. После ночной смены думалось ей медленно и с большим трудом.

— Зачем тебе эти хмыри? Соскучилась по дворовому детству с гитарами и надравшимися в гавно пацанами из ближайшего училища?

Наташка сдержала улыбку. Значит, все их так воспринимают, ей не показалось.

— Лен, мне очень надо знать, куда их денут. В обмен я готова на многое. На очень многое, слышишь?

Брови бывшей сокурсницы взлетели высоко вверх, а на губах заиграла многозначительная улыбка.

— На что конкретно?

— Даже продаться в рабство. На время, разумеется, — твердо ответила Наташка.

— И в сексуальное тоже? — невинным тоном уточнила Ленка.

Улыбка сама собой слетела.

— Слушай, ну ты пользуйся, конечно, моментом, да не зарывайся! Однажды мы поменяемся местами и помощь понадобится тебе!

Лицо на экране кисло сморщилось.

— Опять ты, зубастая, шутку не уловила. До сих пор юмора не понимаешь. В твоем возрасте пора уметь дразнить собеседника, как и заигрывать, а ты все бесишься. Как ты с мужиками вообще общаешься?

— Никак. Предпочитаю, чтобы они все делали молча.

Ленка поправила волосы.

— Ладно, — уже серьезно сказала, — узнаю, но будешь должна.

— Все что хочешь, — клятвенно пообещала Наташка. — И еще. Телефончик начальства тамошнего, которое информацию может слить.

— Жди, щас перезвоню. Но сама понимаешь, платить за плюшки сотрудникам изолятора будешь сама.

— Понятное дело!

Окошко связи закрылось, но вставшая в стойку охотничьей собаки Наташка не отходила от ноутбука ни на шаг. Так и сидела в мокрых штанах, не шевелясь и не отводя взгляда от светящегося экрана.