С Потомака на Миссисипи: несентиментальное путешествие по Америке - [22]

— Алькатраз — не Луна. Быть может, есть иной путь, помимо телескопа, чтобы свидеться с ним? — спросил я зазывалу после того, как все мои «даймы»[2] исчезли в глотке оптического аттракциона.

Зазывала почесал затылок и сказал:

— Вот что, на шоссе № 101 к северу от Саусалита расположена военно-воздушная база Ричардсон-бэй. Хотя и принято считать, что у Пентагона денег куры не клюют, тем не менее парни с Ричардсон-бэй подрабатывают на туристах. Они сдают напрокат четырехместные вертолеты. Двадцать долларов за пятнадцать минут. Подходит?

— Нет, не подходит, — со вздохом ответил я.

— Цена вполне божеская, — удивился зазывала. — Парни с военно-воздушной базы «Коммодор» берут куда дороже…

Ну как было объяснить зазывале «Голд коуст круиз», что я — советский журналист, что мне негоже являться к индейцам Алькатраза на вертолете военно-морских сил США, если даже свершится чудо, и госдепартамент пустит меня на базу в Ричардсон-бей, а парни с Ричардсон-бэй предоставят в мое распоряжение одну из своих стрекоз?..

— Тогда потолкайтесь среди рыбаков. Авось кто-нибудь из них рискнет и согласится взять вас на Алькатраз. — В голосе зазывалы исчезло прежнее участие. Подозреваю, что виною тому послужила скупость мистера, не пожелавшего истратить двадцатку на вертолет.

— А где их найти?

— На причале, напротив «Ди Маджио», — уже нехотя отозвался зазывала.

«Ди Маджио» оказался таверной на Джефферсон-стрит, принадлежащей Джо Ди Маджио, бейсбольному идолу Америки, одному из мужей киноактрисы Мэрилин Монро. От таверны тянулись в несколько рядов параллельно друг другу деревянные причалы. Они напоминали зубья гигантских граблей, запущенных в морскую лазурь. По обе стороны причалов, словно вычесанные этими граблями соломинки, болтались рыбачьи шхуны. У тружеников моря был мертвый час. Они разбрелись по окрестным тавернам — кто в «Ди Маджио», кто в «Тарантино», кто в «Кастаньолу» — пили пиво, закусывали креветками с лимоном и перченым томатным соусом, лениво перебрасывались отдельными фразами, но в основном молчали. Болтливость присуща рыбакам-любителям, а не профессионалам.

Я подошел к группе рыбаков, завтракавших, сидя на перилах причала. Они ели сосиски, упрятанные в гигантские караваи «настоящего французского хлеба», и отхлебывали виски из горлышек бутылок, обернутых бумажными пакетами. Поздоровавшись с рыбаками и пожелав им хорошего аппетита и улова, я сразу же приступил к делу. Они слушали меня не перебивая. Затем один рыбак, вытирая руки о брезентовую робу, сказал:

— Никто из нас не возьмется переправить вас на Алькатраз, мистер. Во-первых, береговая охрана не пропустит. — Он выразительно кивнул в сторону высившейся в двух шагах от причала штаб-квартиры приморской полиции, обрамленной ракушками бело-голубых катеров. — Во-вторых, индейцы не разрешат вам подняться на остров, а нам — пришвартоваться к нему. В-третьих, подобное путешествие чревато лишением шкиперских прав и лицензии на рыбную ловлю. Так что для нас игра не стоит свеч. Кусок хлеба дороже куска скалы, мистер.

Рыбак кончил загибать пальцы-аргументы и взглянул на меня. По-видимому, на моем лице было написано такое отчаяние, что он сжалился и протянул мне виски:

— За наше общее здоровье, мистер!

Я сделал глоток и скорбно уставился на бутылку.

— Но ведь кто-то же ездит на Алькатраз? Кто-то же возит им еду и питье? — Это были уже не вопросы, скорее мысли вслух, высеченные ассоциативно видом рыбачьей трапезы.

— На остров ходит капитан Джим Маккормик. Индейцы зафрахтовали его шхуну…

— Где этот капитан? Где эта шхуна? — воскликнул я, перебивая говорившего.

— Шхуна болтается у причала неподалеку от таверны «Рыбачий грот», а Джимми, наверное, загорает в своем кубрике.

Я стал поспешно прощаться.

— Да вы не торопитесь, мистер. «Рыбачий грот» в пяти минутах ходьбы отсюда. И Маккормик от вас не уйдет…

Но я уже бежал в сторону «Грота», спотыкаясь о небрежно пригнанные доски деревянного настила пирса.

— Название шхуны «Прозрачная вода», мистер! Запомните, «Прозрачная вода»! — неслось мне вслед…

«Прозрачная вода» мерно покачивалась в гигантском пятне расплывшегося мазута. Я спустился вниз по железной лестнице и прыгнул на борт шхуны. Рыбаки не ошиблись — шкипер Джим загорал в своем кубрике. Он лежал на нарах под портретом, на котором была изображена циклопических размеров женская нога, увитая фантастическими цветами. По-видимому, работа доморощенного Сальвадора Дали.

— Капитан Джим Маккормик? — осведомился я с преувеличенным подобострастием.

— Он самый, В чем дело? — недовольно отозвался шкипер.

Я начал было излагать свою просьбу цветасто, как нога на стене кубрика, но Маккормик тут же прервал меня.

— Без разрешения организации «Индейцы всех племен» я не имею права взять вас ни на борт шхуны, ни тем более на Алькатраз.

— Но, быть может, в порядке исключения, — промямлил я, многозначительно вытаскивая бумажник из заднего кармана брюк.

— Никаких исключений. Видите вот этих? — Шкипер указал кивком головы в сторону двух атлетически сложенных индейцев. Индейцы играли в карты, сидя на голубых пластиковых мешках, туго набитых бельем и одеждой. Они были в синих джинсах и такого же цвета куртках, украшенных со спины красной вышивкой — скрещенными томагавками.