С Потомака на Миссисипи: несентиментальное путешествие по Америке - [111]

Но, конечно, поиски столь прямых параллелей и ассоциаций наивны. Это скорее игра в «угадывание», практикуемая склонной к сенсационности печатью. Куда важнее дух, пафос кинофильмов типа «Звездный линкор «Галактика». Их дух — дух «холодной войны», пафос — нагнетание военной, антисоветской истерии, облаченной в данном конкретном случае в маскарадный и модный костюм социально-научной фантастики. Продюсер фильма Глен Ларсон, он же автор сценария, не скрывает того, что его детище — чемодан с двойным дном. В его голливудском офисе, расположенном в «Черной башне», как называют штаб-квартиру киностудии «Юниверсл», на письменном столе стоит стеклянная банка с предупреждающей надписью «цианистый калий». Но лежат в ней конфеты. Сие словно символизирует «творческий метод» Ларсона, который он сам характеризует как «черный юмор». В действительности же все как раз наоборот: в конфетной упаковке приключенческого, научно-фантастического жанра заключен цианистый калий человеконенавистничества.

Любопытная деталь — «Звездный линкор «Галактика» родился поначалу как телевизионная серия и лишь затем перекочевал с голубого экрана на широкоформатный. Почему? А потому, поясняет Ларсон, нервно постукивая по склянке с надписью «цианистый калий», что «наблюдать за концом цивилизации куда более эффектно и приятно в кинотеатре, оборудованном системой «сенсурраунд», чем в гостиной вашей квартиры». Но тогда, следуя логике, а вернее — «черному юмору» мистера Ларсона, было бы еще «эффектнее и приятнее» наблюдать за концом света не в кинотеатре, пусть даже оборудованном системой «сенсурраунд», а в реальной жизни, если, конечно, таковая еще останется после тотальной ракетно-ядерной катастрофы. Наверное, скорее всего, вероятно, так оно и будет — мистер Ларсон искренне обидится на столь далеко заходящую интерпретацию логики его «черного юмора». Но таковы уж законы инерции, тем более в мире большого бизнеса, где главное — делать деньги. Неважно, на чем — на цианистом калии или на леденцах.

Тот факт, что современный американский кинематограф предпочитает «леденцам» лед «холодной войны», далеко не случаен, как не единичен и сам фильм «Звездный линкор «Галактика». Наряду с ним на экранах кинотеатров идет еще одно творение Ларсона — «Бак Роджерс в XXV веке». По жанру это тоже научно-фантастический фильм. Бак Роджерс — лицо не новое. Он герой комиксов, которые появлялись почти ежедневно на страницах американских газет с 1930-го по 1967 год. Бак Роджерс стал неотъемлемой частью американского псевдонародного фольклора. А ныне Ларсон перенес его с газетных колонок на киноэкран.

В фильме Бак Роджерс — астронавт. Его погружают в сон в нашем столетии. Пробуждение настукает через пять веков, когда Роджерс возвращается на Землю, которую поразили какие-то глобальные катаклизмы. Развитая цивилизация, вернее ее клочок, сохранилась лишь в пределах гигантского метрополиса, возникшего на радиоактивных руинах Чикаго. Называется он в фильме федеральным директоратом. Директорат — цитадель — огражден от внешнего мира хитроумной технологией. А сам этот внешний мир, опустошенный и разгромленный, делится на две части: первая — государство Анархия, которую населяют примитивные лешие, и вторая — империя Дракония — тоталитарное общество, основанное пришельцами с иных планет. Правители Драконии пытаются обмануть руководство федерального директората лживыми заверениями о своем миролюбии. Эта часть фильма также списана с «аргументов» противников ОСВ-2. Несмотря на фантастический антураж и сказочные мотивы, символика фильма торчит, как ослиные уши. Нетрудно догадаться, кто есть кто в этом кинематографическом комиксе. Федеральный директорат долженствует изображать Соединенные Штаты Америки, Дракония — мир социализма, Анархия — все остальное человечество.

По этому же нехитрому рецепту сработан еще один новый фильм. Я имею в виду картину «Столкновение звезд». Пересказывать ее содержание бесполезно. Во-первых, это сплошная бессмыслица, а во-вторых, мало чем отличается от вышеупомянутых. Она тоже из серии «соленых». (Непереводимая игра слов — ОСВ по-английски СОЛТ, что одновременно означает и «соль».) В финале картины мудрый император, роль которого играет Кристофер Пламмер, спася демократию в космических масштабах, многозначительно предупреждает: «Сейчас все спокойно, но нет сомнения, что темные силы вновь покажут свое лицо». Короче, будьте начеку, держите радиоактивный порох сухим.

Итак, три кинофильма со схожими сюжетами и «моралью», премьеры которых совпали с окончанием подготовки соглашения об ОСВ-2 и кануном Венской встречи в верхах. Случайное ли это совпадение? Было бы, конечно, наивным упрощать данную проблему до вульгаризации: мол, противники ОСВ-2 подняли где-то в Вашингтоне или Нью-Йорке телефонную трубку и срочно заказали голливудским студиям соответствующую продукцию, а те, рады стараться, выдали на-гора антисоветскую символику, облаченную в прозрачную тунику научной фантастики. Связи Голливуда с банками Уолл-стрита и военно-промышленным комплексом посложнее беспроволочного телефона, хотя имеют один общий идеологический кабель. Но недаром законы диалектики учат, что случайность является одной из форм проявления закономерности. Голливудские «случайности», несомненно, из этой породы.