С первого взгляда - [130]

– Решилась, потому что люблю его, – спокойно объяснила Тимми, – пусть я даже никогда его больше не увижу и он никогда не узнает о ребенке. Я любила его так сильно, что мне захотелось родить от него ребенка. У него не хватило духа уйти от жены, но это ничего не меняет. И еще я решилась из-за Марка. Я похоронила одного ребенка. Убить другого я не могла. Этот ребенок – великий дар. И этот дар я сохраню, хоть и потеряла Жан-Шарля навсегда, – сказала Тимми и смахнула слезы, а Дэвид обнял ее за плечи.

– Да, Тимми, ты настоящая женщина, – с нежностью сказал он. Он всегда знал, сколько в ней мужества, и сейчас был сильно взволнован. – Мне кажется, ему следует знать. Это и его ребенок тоже. Скажу тебе честно: я уверен, что он тебя любит. Просто ему потребовалось больше времени, чтобы уйти, чем хотелось бы.

Это была единственная уступка, на которую Дэвид был готов пойти.

– Дерьмо все это, – фыркнула Джейд. – Он и не собирался уходить от жены. Они никогда от жен не уходят.

– Некоторые уходят, – стоял на своем Дэвид. Однако он выписал ей чек, поскольку проиграл пари. А Джейд купила себе ту самую сумочку от Шанель, о которой мечтала. И стала щеголять с ней каждый день. Дэвид страшно досадовал, что проиграл пари. Не из-за себя, из-за Тимми.

Он обнял ее еще раз, и все разошлись по своим кабинетам. Тимми села за письменный стол. До рождения ребенка оставалось три месяца. И целая жизнь, которую ей придется прожить без Жан-Шарля. Воображение отказывалось все это представить. Тимми знала, что никогда больше не полюбит никого так сильно, как любила его, и не хотела никого любить. Жан-Шарль поистине был любовью всей ее жизни. А она с ним рассталась. Ее самый мучительный кошмар стал явью.

Глава 22

Все две недели перед поездкой в Европу с показом коллекций готовой одежды в их кабинетах царила зловещая тишина. Тимми почти все время молчала, они ходили вокруг нее на цыпочках. Она работала допоздна, дверь в ее кабинет всегда была закрыта, а в обоих ее домах было мрачно, как в гробницах. Один раз Тимми поехала к себе на виллу в Малибу, но долго там не выдержала. Приехала к сестре Анне в приют Святой Цецилии и все ей рассказала, а сестра Анна ответила, что будет по-прежнему молиться о счастливом разрешении, и напомнила Тимми, что она должна думать о ребенке, который уже скоро родится. Монахини очень волновались за нее, дети клали руки на ее живот. Спрашивали, есть ли у ребенка отец, и она объяснила им, что отца у него нет, как и у многих из них, и они ничуть не удивлялись. Когда Тимми уезжала, сестра Анна обняла ее и повторила, что будет за нее молиться.

Тимми печально посмотрела на сестру Анну и сказала, что молиться за нее уже поздно, во всяком случае, о ее встрече с Жан-Шарлем.

– Молиться никогда не поздно, – бодро ответила сестра Анна. Тимми лишь покачала головой и уехала.

Они с Джейд приобрели для Тимми несколько свободных фалдистых накидок и широких бесформенных жакетов, что-то из них Тимми смоделировала сама, они искусно драпировали ее живот, и она надеялась, что хотя бы во время показа никто не догадается о ее беременности и пресса не устроит из нее сенсацию. Но Тимми знала, что после показа ей уже не удастся скрывать свое положение. Уже и сейчас для этого приходилось прилагать немало усилий. Ей надо только продержаться еще несколько недель, а там она сможет вздохнуть с облегчением, уедет в Лос-Анджелес и там затаится. Будет жить тише воды, ниже травы. Ей совсем не нужно, чтобы все до единого журналисты модных изданий начали наперебой гадать, кто же отец ребенка. Она была счастлива, что никто не знал о Жан-Шарле. В конечном итоге это обернулось великим благом. Тимми также тревожила мысль, что вдруг она случайно встретится с Жан-Шарлем, когда будет в Париже, но оснований для тревоги, в сущности, не было. Она будет по горло занята демонстрацией своих коллекций, а времени разгуливать по Парижу, что она всегда любила, у нее не будет.

Дэвид по-прежнему твердо стоял на том, что Тимми следует позвонить Жан-Шарлю и рассказать о ребенке. Но всякий раз, как он об этом заговаривал, она упрямо давала ему отпор. Дэвид даже подумывал, что ему надо бы набраться смелости и самому позвонить Жан-Шарлю, но он слишком уважал решения своего босса, даже если считал их ошибкой.

– Ребенок имеет право расти с отцом, – сказал он ей однажды, но Тимми в ответ покачала головой.

– Я же росла без отца. И ничего, выросла.

– Ты совсем другое дело. У тебя не было выбора.

– Не хочу, чтобы он был со мной или с ребенком из жалости к нам или из чувства долга. Если бы он раньше ушел от жены, было бы совсем другое дело. А он не ушел. Так что мы теперь сами с усами. И я не хочу быть чьей-то брошенной любовницей да еще с ребенком в придачу. У меня довольно гордости.

Все в ней вскипело от этой мысли, но лицо осталось горестным и потерянным, – так же было и на душе.

– Позволь спросить тебя, Тимми, а разве он тебя бросил? Это ты бросила его. Ты даже солгала ему, что у тебя есть кто-то другой. Ты порвала с ним. Ты с ним, а не он с тобой. И при этом нанесла ему удар под ложечку.

– Рано или поздно он все равно бы порвал со мной. Он же не хотел видеть меня. Еще немного – и он сказал бы, что не хочет разрушать свою семью.