С неба женщина упала - [10]

В ожидании Елены Борисовны мы включили телевизор. Юлька полезла на полку за видеокассетой. Переключая программы телевизора, я увидела сводку криминальных новостей, и вдруг мое внимание было привлечено словами диктора:

— Сегодня в девятнадцать тридцать в районе проспекта Андропова, около парка имени шестидесятилетия Октября, был обнаружен труп молодого мужчины. По свидетельствам очевидцев, труп был выброшен из проезжавшей машины марки «Жигули» темно-красного цвета, после чего машина на высокой скорости проследовала в сторону центра... Объявленный план «Перехват» результатов не дал...

Камера медленно наехала на лежавшего на земле мужчину. Руки его были неестественно вывернуты, широко открытые голубые глаза смотрели в небо, огненно-рыжие волосы слиплись от запекшейся крови. С ужасом глядя на то, что осталось от человека, с которым я разговаривала несколько часов назад, я завыла. Юлька испуганно вздрогнула и выронила на пол стопку кассет.

— Ты что? — Голос ее задрожал. — Что с тобой, Алечка?

Я, не переставая выть, ткнула пальцем в телевизор. Там

уже показывали что-то другое, какую-то автомобильную аварию.

— Что там было, что? — Юлька трясла меня за плечи и пыталась заглянуть в глаза.

Подозреваю, что в этот момент я выглядела очень забавно.

— Там Рыжий... — выдавила я. — Мертвый.

Подружка удивленно уставилась на меня, будто я сказала

какую-то несусветную чушь.

— В телевизоре, что ли? Или где? — По части задавания глупых вопросов Юлька вполне могла бы быть чемпионом, если бы ей было с кем соревноваться.

Я закивала головой, словно китайский болванчик.

— Ты ничего не перепутала?

— Нет, — я мотнула головой, — я ничего не перепутала. Это он. Его просто нельзя ни с кем спутать.

Юлька сморщила лоб и сказала:

— Не ожидала, что ты можешь такие звуки издавать. Прямо напугала меня, дорогая. Ты в следующий раз предупреждай, что ли.

— Я другого раза больше не хочу. И вообще никакого не хочу. Ты хоть понимаешь, что все это значит? — каюсь, но я перешла на визг.

— Это значит, что камешки у тебя, а твой паспорт у них. И свидетелей, что ты их в первый раз видишь, тоже нет, — абсолютно спокойно сказала Юлька.

Несмотря на все ее легкомыслие, точнее сказать было трудно.

Вдруг раздался звонок в дверь. Мы с Юлькой испуганно дернулись, но, услышав три дополнительных условных звонка, перевели дух. Это могла быть только Ленка. Юлька открыла дверь, и квартира сразу наполнилась посторонними шумами, производимыми бесчисленными Ленкиными бирюльками, цепочками и высокими каблуками. При малейшем движении на Танке шуршала и скрипела новенькая кожаная юбка невероятного фасона.

— Привет, девули! — громко гаркнула вновь прибывшая. — Чего это вы? Ужастик, что ли, смотрели? Чего вы с какой-то зеленью в лице? На воздухе надо больше бывать, а не на машинах раскатывать. А то растолстеете скоро. Как я, — добавила она, с гордостью поглаживая свои крутые бедра.

— Не успеем мы растолстеть, — буркнула я и спросилa: — Как твой мерзавец?

— Это Витька, что ли? — уточнила она. — Куда ж ему деваться! Прибежал! Только к вам стала собираться, вот он — тут как тут! Извини, говорит, люблю тебя! Ну не зараза? Убила бы. Ушла, велела ему ужин готовить.

— Готовит? — вздохнула Юлька.

— Готовит! — обрадовалась чему-то Ленка. — Куда ему с подводной лодки?

— Ну и, слава богу! — вяло умилилась я.

— Чего это вы такие замученные, не пойму? По мужикам, что ли, бегали?

— Мужики по нам бегали, — сострила Юлька, — один добегался, в морге лежит.

— Хи-хи, — неуверенно хихикнула Ленка, не понимая,

шутка это или нет. — Да скажете вы, в конце концов, в чем дело?

Пришлось объяснять. Некоторое время Ленка молчала, затем изрекла гениальное:

— Этого не может быть!

Пришлось достать из кенгуру мешочек и показать ей. Она опять замолчала, на этот раз надолго.

— Вникает, — со значением прошептала Юлька. — Может, ей кофе налить, чтобы быстрее очухалась?

Я не выдержала:

— Ну, чего молчишь? Ты ведь все знаешь, так выдай мысль поумней.

Елена Борисовна молча жевала губами, глядя в одну точку. Я вымоталась за этот день жутко, больше всего мне хотелось лечь и уснуть, но, похоже, что выполнить такое простое желание было почти невозможно. Непробиваемая Ленка выглядела испуганной, и хорошего настроения это не прибавляло.

— Ленуль, ну, как быть? Как бы это отдать поскорее и забьпъ, а?

— Никак.

— Как — никак? О чем это ты говоришь? Ты со мной разговариваешь то? Ленка, хватит скульптуру изображать, почему никак?

Не знаю, с чего на меня вдруг такая разговорчивость напала, но я не могла остановиться. Мне было необходимо, чтобы кто-нибудь доказал, что волноваться не стоит, надо сделать так-то и так-то, и все будет лучше, чем было. Но в глубине души я понимала, что Ленка права. Она подняла на меня совершенно серьезные глаза и пояснила:

— Неужели до самой не доходит? Это все у тебя в руках. Никто и не будет выяснять, что и когда к тебе попало. Хочешь это отдать — отдай, но ты получишь большие проблемы. Возможно, слишком большие. Не хочешь отдавать — тебя найдут все равно... Ты где живешь?

Что ни говори, а успокаивать Ленка умела замечательно.

— Благодарю за благоприятный прогноз, — разозлилась я. — Может, тогда обсудим количество и качество венков, подберем посуше местечко на кладбище, обсудим, кого пригласить на мероприятие?