С. Михалков. Самый главный великан - [14]

А что касается меня лично… Я, конечно, не ожидал таких великих и внезапно свалившихся на меня почестей и откровенно признавался друзьям, что не предполагал в столь короткий срок стать известным детским поэтом, что мечтать не мечтал о том, чтоб мои стихи дети стали с удовольствием читать наизусть. Впрочем, мои стихотворения начали читать не только дети – их декламировали со сцены Рина Зеленая и Игорь Ильинский, признанные, любимые артисты того времени.

Короче говоря, мой творческий рост был стремительным, молодость не стала помехой. И Наташа, которая была конечно же мудрее меня, радуясь за мужа, все-таки ощущала душевный дискомфорт: она оказалась как бы на периферии моего успеха, к тому же разница в возрасте теперь могла сказаться «наоборот». Ведь у меня появились молодые поклонницы.

По прошествии многих лет, когда подросли сыновья, когда десятилетия совместной жизни сплотили нас в единое целое, Наташа спокойно, без надрыва говорила мне, как непросто дались ей те первые годы замужества. Выходя за меня, она не думала, что рядом окажется хотя и молодой, но очень успешный, талантливый и сверхзанятый муж. Однако, обладая сильным характером и светлой головой, она никогда не пыталась соперничать со мной в семье, у нас никогда не было борьбы амбиций и честолюбий. И в то же время Наташа не стала для меня неким безликим дополнением и сумела найти свое место не только в семье, но и в литературе.

Список ее литературных трудов весьма обширен. Книга Натальи Кончаловской «Наша древняя столица» – история Москвы в стихах – до сих пор остается едва ли не лучшим произведением о прекрасном городе. Она автор биографических романов «Дар бесценный» о своем великом деде В.И. Сурикове и «В поисках Вишневского» – о знаменитом хирурге. Наталья Петровна открыла нашим слушателям знаменитую французскую певицу Эдит Пиаф и написала о ней книгу. Именно ей наш читатель обязан знакомством с поэтическим гением Мистраля – она перевела на русский язык его поэму «Мирей». Ее перу принадлежат переводы либретто опер «Дон Жуан», «Фальстаф», «Фра Дьявол о». А ведь Наташа еще писала книги для детей, стихи, повести и воспоминания. Очень одаренная, духовно богатая и разносторонняя личность, оставившая заметный след в русской культуре!

А я, скажу откровенно, был безмерно счастлив и бесконечно благодарен судьбе за такой щедрый подарок. Я испытывал полное душевное равновесие: творческую карьеру делал сам, без помощи влиятельных родственников жены, очень свою жену любил, и к тому же она была для меня самым верным другом. Верным и мудрым. И я всегда был благодарен ей за это. Наталья Петровна Кончаловская не только вырастила моих детей, но и мне самому, особенно в первые годы совместной жизни, помогла возмужать, избежать головокружения от успехов.

Наташа, как говорят, вела дом и несомненно была его главой. Никто не помнит ее сидящей без дела. Если она не работала за письменным столом, то была занята вышиванием или садовыми заботами – обожала цветы! Она умела готовить вкусные блюда и с удовольствием этим занималась. Ее знаменитую «кончаловку» – водку, настоенную на ягодах или почках черной смородины, помнят многие мои друзья, как, впрочем, помнят и ее пирожки с капустой. Она отменно шила и вязала для своих подруг и маленьких внуков. Вообще у нее были талантливые руки. Она сама спроектировала дачный дом, расписала печные изразцы в нем. Она умела обустраивать любое пространство, где ей предстояло жить, даже временно. В эвакуации в Алма-Ате она мгновенно превратила две гостиничные комнатки в уютное жилье.

Она умела обходиться малым, хотя любила комфорт и создавала его, когда предоставлялась такая возможность. Но была человеком практичным и, несмотря на материальную обеспеченность, никогда не позволяла себе пустых, бессмысленных трат.

«Весь порядок в доме строился на маме, – вспоминал потом Никита. – Она держалась до последних дней… У нее был очень сильный эмоциональный аппарат и невероятная жизнеспособность. Никогда и ничего она не оставляла незаконченным, касалось ли это книги, статьи или домашних дел… в ней никогда не было дурного вкуса, ее вкус был изысканным, здоровым, народным. Вся жизнь нашей большой семьи держалась на ней…»

Но, как известно, у жизни есть и материальная сторона. И здесь опорой семьи, гарантом нашего спокойствия и благополучия оставался я. Она понимала это и ценила. «Только за большой доброй Сережиной спиной я писала то, что хотела, а не то, что было нужно. Я низко кланяюсь за это моему Сереже», – написала она впоследствии, спустя пол века, когда мы отпраздновали золотую свадьбу.

Человек очень гордый, самостоятельный, Наташа не сносила унижений и всегда умела отстоять свое достоинство. В этой связи вспоминается случай, происшедший с ней в Париже в середине 1960-х годов. Готовясь делать переводы песен известной французской певицы Жюльетт Греко, Наталья Петровна пришла на ее концерт в зал Шайо, однако все билеты оказались проданы. Пришлось обратиться непосредственно к певице, которая тут же послала свою секретаршу к администратору за билетом для «русской мадам». Секретарша вернулась с билетом, но сказала, что, к сожалению, место удалось достать только стоячее. Наталья Петровна с достоинством и скрытой иронией ответила: «Стоя я слушаю только Гимн Советского Союза». Тогда секретарша, ничуть не смутившись, предложила сесть на ступеньки. «А на ступеньках я слушала только Эдит Пиаф», – немедленно парировала Наталья Петровна. После этого Жюльетт Греко сама бросилась к администратору и вернулась с билетом в первый ряд. Вот такой была моя Наташа.