С «Лейкой» и блокнотом - [18]

Шрифт
Интервал

Как я уже писала, папа прислал в Чернолучье маме фотоаппарат и в письмах давал ей советы по поводу кадрирования, выбора экспозиции. Мама посылала потом отснятые пленки в Москву, а папа давал в письмах оценку ее снимкам. В одном из писем мамы читаю: «Научилась заряжать кассеты. Научусь, освою всю премудрость, буду достойной твоей ученицей». В сентябре 1942 г. папа пишет: «Очень приятно смотреть на твои снимки. Все они очень интересные и почти все технически удовлетворительны. Нужно только увеличить экспозицию процентов на 40–50 (вместо сотой ставить шестидесятую, вместо шестидесятой – сороковую или тридцатую)». В другом письме: «Ты молодец, овладела съемкой. Теперь попробуй научиться проявлять, а потом печатать, будет совсем замечательно. Снимай всех желающих и завоюй звание фотомастера в лагере.» (12.09.1942 г.) В письме от 19 сентября 1942 г. он пишет: «Твой снимочек группы ребят, участников оперы, возможно, пойдет в «Правдисте». Это будет твое первое выступление в печати».

В 1943 г. мы вернулись в Москву. Мама стала преподавать в школе. Скромная учительница, не помышлявшая менять свою профессию, она силой обстоятельств, стала фотокорреспондентом «Правды», заменив мужа, погибшего под Севастополем, куда он полетел, чтобы снимать освобождение города нашими войсками.

Гибель мужа 19 апреля 1944 г. была для нее страшным потрясением, но она не могла смириться с мыслью, что в газете больше не будет фигурировать его фамилия. У меня в архиве сохранилась почтовая открытка, присланная маме одним из читателей «Правды» тов. В.Лукьяновым 25 сентября 1945 г. «Я не был знаком с покойным М.Калашниковым, но, как миллионы читателей «Правды» высоко ценил его правдивые, простые, ясные и насыщенные глубоким внутренним содержанием произведения его высокого художественного мастерства. Появление Ваших снимков показалось в первый момент неуместным и вызвало неприязненное чувство. Но Вы сумели в короткое время показать себя его достойной преемницей. С сочувствием и искренним уважением слежу я теперь за Вашим быстрым творческим ростом. Сегодня был очень рад прочесть в газете о Вашем награждении».

В ответ мама написала (сохранился черновик): «Когда я решилась работать на этом поприще, я не думала о себе совершенно. У гроба я дала ему обещание продолжить его любимое дело и всю себя отдать работе, отдать служению родине, за которую он погиб. Вот что руководило и руководит мной в работе и в жизни». Елена Кононенко в статье «Памяти товарища» пишет: «Гибель Михаила Михайловича была для нее таким горем, к которому и прикоснуться страшно. А вы видели ее когда-нибудь с опущенной головой? Смело взяла в руки фотоаппарат – то-есть боевое оружие своего любимого, своего друга, отца ребят своих, настойчиво овладела труднейшей профессией фотокорреспондента, заняла место Михаила и вся засветилась, когда был напечатан ее первый снимок. И говорила: «Словно Миша ожил. Конечно, мне еще далеко до него, но все равно у меня такое чувство, словно он ожил в снимке. Хорошо, что первые буквы наших имен совпадают». А ведь нелегко было Марии Ивановне добиться успехов в своей новой профессии. Но она настойчивая, мужественная и от природы одаренная добилась все-таки того, о чем мечтала. Помогла ей «Правда», в частности Петр Николаевич Поспелов (главный редактор). Коллектив газеты окружил молодого, в то время еще не опытного фотокорреспондента товарищеским вниманием. Ее первыми снимками были люди на фабриках, заводах, члены колхозов, дети, идущие в первый класс в освобожденном Волоколамске, летчики, авиаконструкторы. Вела она себя во время съемок исключительно скромно».


Колонны военнопленных гитлеровских солдат проходят под конвоем по улицам Москвы, газ. «Правда» 19 июля 1944 г.


Конструкторы советской авиационной промышленности (слева направо): А.С. Яковлев, А.Н. Туполев, С.А. Лавочкин, В.Г. Ермолаев, С. В. Ильюшин, газ. «Правда» 20 августа 1944 г.


Очень скоро маме стали поручать все правительственные съемки. Она снимала: подписание Соглашения о перемирии между СССР, Соединенным Королевством Великобритании и Северной Ирландии с одной стороны и Финляндией с другой (21.9.1944 г. – Соглашение подписывают тов. А.А. Жданов и г-н Э.Энкель); подписание Соглашения о перемирии с Болгарией (31.10. 1944 г. – соглашение подписывает маршал Ф.И. Толбухин); 22.11.44 г. – встречу Главного Маршала артиллерии тов. И.Н. Воронова с Героями Советского Союза в День артиллерии; вручение М.И. Калининым орденов «Мать-героиня» группе матерей (ноябрь 1944 г.); 30.11.44 г. – вручение зам. Председаталя Президиума Верховного Совета СССР тов. О.В. Куусиненом награды Маршалу Сов. Союза К.К. Рокоссовскому.

26.2.45 г. – похороны А.Н. Толстого; 18.3.45 – прибытие в Москву Президента Чехословацкой Республики д-ра Э.Бенеша и Премьер-Министра Чех. Респ. Я.Шрамека; 12.5.45 г. – похороны А.С. Щербакова; 28.5.45 г. похороны Демьяна Бедного; майские праздники; салют на Красной площади 9 мая 1945 г. Она снимала Парад Победы, когда участники парада бросали боевые знамена разгромленной фашистской армии к подножию мавзолея Ленина. В кадрах кинохроники я каждый раз вижу силуэт мамы с фотоаппаратом в этот момент.


Рекомендуем почитать
Записки датского посланника при Петре Великом, 1709–1711

В год Полтавской победы России (1709) король Датский Фредерик IV отправил к Петру I в качестве своего посланника морского командора Датской службы Юста Юля. Отважный моряк, умный дипломат, вице-адмирал Юст Юль оставил замечательные дневниковые записи своего пребывания в России. Это — тщательные записки современника, участника событий. Наблюдательность, заинтересованность в деталях жизни русского народа, внимание к подробностям быта, в особенности к ритуалам светским и церковным, техническим, экономическим, отличает записки датчанина.


1947. Год, в который все началось

«Время идет не совсем так, как думаешь» — так начинается повествование шведской писательницы и журналистки, лауреата Августовской премии за лучший нон-фикшн (2011) и премии им. Рышарда Капущинского за лучший литературный репортаж (2013) Элисабет Осбринк. В своей биографии 1947 года, — года, в который началось восстановление послевоенной Европы, колонии получили независимость, а женщины эмансипировались, были также заложены основы холодной войны и взведены мины медленного действия на Ближнем востоке, — Осбринк перемежает цитаты из прессы и опубликованных источников, устные воспоминания и интервью с мастерски выстроенной лирической речью рассказчика, то беспристрастного наблюдателя, то участливого собеседника.


Слово о сыновьях

«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.


Скрещенья судеб, или два Эренбурга (Илья Григорьевич и Илья Лазаревич)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Танцы со смертью

Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)


Кино без правил

У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.