С глазу на глаз со сфинксом - [46]

Пани Бася и пани Ева проводят инвентаризацию-на складе. Сижу рядом с ними и присматриваюсь к серым от пыли обломкам, которые говорят так много двум молодым специалистам и абсолютно непонятны мне.

Ева вертит в руках маленький шарик из ляпис-лазури, а перед Басей лежит серебряный (в данный момент совсем зелено-коричневый) зубчик ожерелья.

— Анхрен… Ужасно хочется о ней что-нибудь узнать. Чем она интересовалась, что здесь делала? Как жила в Атрибисе? Расскажите мне, пожалуйста, об этом, — улучаю я момент для просьбы.

Бася Рушчиц говорит мало и, как правило, неохотно, зато Ева Калиновская любит плутовски подтрунивать над своим собеседником. Но если перейти на археологию, то они могут рассказывать часами.

Ева смотрит теперь на меня насмешливо прищуренными глазами.

— Как жила Анхрен? Вероятно, как тысячи других состоятельных египетских дам. Это значит, очень удобно и приятно. Женщина в древнем Египте пользовалась совершенно исключительными правами и привилегиями.

— Вероятно, прежде всего благодаря своей материальной независимости, — добавляет Бася, записывая одновременно что-то на листе бумаги, которую она укладывает на дно коробки под несколькими осколками каких-то украшений из фаянса.

— В одном из египетских папирусов имеется следующая характеристика египетских дам: «Они были очень приятными собеседницами, говорили интересно, прекрасно выражали свои мысли как устно, та и письменно. Все, что выходило из их уст, было речью богини Правды. Настоящая дама, повсеместно почитаемая в своем городе, подавала всем руку, благосклонно беседовала с любым человеком, говоря только то, что доставляло другим удовольствие, и никогда не делая неприятного никому. Поэтому все их любили».

Дальше рассказ продолжает Бася:

— Сцены повседневной жизни, сохранившиеся на рельефах и рисунках в гробницах, показывают, что египетская дама сопутствовала супругу при объезде и осмотре имения, наблюдала за трудом ремесленников, присутствовала при составлении счетов по дому. Вне дома она часто присматривала за жнецами. Женщина принимала также вместе с детьми участие в гимнастических упражнениях мужа на открытом воздухе. В Британском музее в Лондоне имеется, например, фреска периода Среднего царства, на которой мужчине, охотящемуся на диких зверей в пустыне, сопутствуют жена и маленькая дочка.

Однако в светских отношениях господствовали иные нравы. До XVIII династии в Египте были неизвестны приемы, в которых бы одновременно участвовали и женщины и мужчины.

Гости, только мужчины, усаживались в кресла вокруг столов; их обслуживали молодые девушки, которые подавали им освежающие напитки, одевали им на шеи гирлянды цветов, поливали их благовониями.

— Но Бася стыдится сказать, — вмешивается Ева Калиновская, — что девушки были обнаженные.

Бася не дает сбить себя с темы:

— XVIII династия — это эпоха чрезмерной чувственности и шумных пиров во дворцах вельмож. Участникам таких пиршеств — трудно этому удивляться — доставляло наслаждение смотреть на обнаженные стройные фигуры прислуживавших им молодых девушек.

Танцовщицы и музыкантши во время выступлений часто носили совсем прозрачные одежды, под которыми отчетливо рисовались контуры тела.

— Ну хорошо, вы говорите о приемах и пирах мужчин. А разве женщины никогда не развлекались?

— Да, в тот же самый период XVIII династии, о котором я говорю, устраивались приемы и для женщин. Они садились во время приемов прямо на землю и беседовали запросто со своей женской прислугой. Слушали музыку и смотрели на танцы…

— Молодых и красивых парней, — вмешивается мохандыс.

— Могло быть и так, — отвечает хладнокровно Бася. — В состав египетских капелл часто входили мужчины, но преимущественно слепые. Были ли мужчины танцорами, неизвестно. Во всяком случае они принимали участие в ритуальных похоронных танцах.

Слыша эти слова, я вспоминаю, что видела в Музее древностей в Каире много женских нарядов на рисунках и барельефах. Египетские женщины тоже подчинялись моде, хотя она менялась медленнее, чем наша, — каждые несколько сот лет.

В период Древнего и Среднего царств женский наряд ограничивался узеньким, плотно прилегающим к телу платьем, держащимся на одной или двух бретельках. Платье доходило до щиколоток. Так одевались дамы. Служанки и крестьянки носили льняные грубые платья, нечто вроде рубахи с круглым вырезом.

Только в период Нового царства, как об этом свидетельствуют рисунки в гробницах из Фив, женщины носили длинные свободные платья, прикрывавшие левое плечо. На рисунках и рельефах этого периода появляется также свободный, доходящий до пят плащ с бахромой по краям. Его застегивали под грудью.

В эпоху XIX династии все чаще появляется одежда с плиссировкой, украшенная бахромой. Платье туго-облегает фигуру, что свидетельствует о высоком мастерстве древнеегипетских портных.

Беседуя теперь с Басей, вспоминаю эти плиссе трехчетырехтысячелетней давности.

— На барельефах периода Нового царства, — говорит Бася, — на женских и даже мужских одеждах часто-встречается плиссе. Оно обычно украшает нижнюю часть женского платья, а в одежде мужчин составляет как бы маленький фартук…