С чем вы смешиваете свои краски? - 2 - [44]

Впрочем, сейчас у нас имелись другие неотложные дела. И конкретно Поляков. Больше тянуть не стоило. Генерала пора арестовывать. Уверенности в том, что на даче в тайниках хранятся изобличающие документы, у меня не было. Наблюдать приходилось самому, и очень осторожно. Из всего увиденного я мог сказать, что Поляков ездит за город по выходным, мастерит в сарае деревянные поделки. И что в этом такого?

Не стоит думать, что КГБ этого времени совсем был безбашенной организацией: захотели — арестовали, захотели — посадили. Не спорю, имелись и нарушения, и незаконные действия. Однако такое могло сработать против какой-нибудь пугливой продавщицы или диссидента, подпольно печатающего запрещённую в СССР литературу. На генерала ГРУ переть буром не получится по многим причинам.

— Или пан, или пропал, — метался в сомнениях Владимир Петрович. — Да я до Берлина дошёл! — подбадривал он себя.

Генерал как никто другой понимал, что нам грозит, если мы не найдём доказательств. Их и сейчас-то не было. В прокуратуру он мог отнести сомнительного рода документы от подставных осведомителей. Ещё в самом начале, когда я преподнёс Владимиру Петровичу свои первые «озарения», он, посовещавшись с Семичастным, завёл дело на некого осведомителя (имя мне не называли). Реально такого человека не существовало. По некоторым обмолвкам я понял, что на припрятанной где-то у себя печатной машинке генерал сам оформлял донесения.

Стоит копнуть глубже, и подтвердить наличие осведомителя не получится. В случае неудачи мы вылетим со службы со свистом. И это в лучшем случае. Возбудить дело против нас ГРУ тоже сможет, и надеяться на то, что Андропов отмажет, не стоило.

Идти к Андропову «на поклон» Владимиру Петровичу рано или поздно пришлось. Он собрал всё что можно (папка получилась тощая) и со словами: «Я коммунист» пошёл! Нормальный он мужик. Карьерист, комитетчик, но без гнилья в душе. Никого не стал подставлять, ни за чью спину прятаться. Всё сам. Мне, правда, перед уходом сказал, что, ежели чего, он уже подумывал о пенсии, а моё художественное творчество тоже неоспоримо. Без куска хлеба не останусь.

Обсуждать результаты посещения Андропова собрались втроём (Илья, генерал и я). Для Ильи Владимир Петрович преподнёс историю о секретном осведомителе. Илья сделал вид, что поверил.

— Щёлкнуть по носу разведку Юрий Андреевич, конечно, не прочь, но уж очень улики мутные. Семичастный бы поверил без лишней бюрократии, — намекнул мне генерал на «озарения». — Будем ждать. Никакого наружного наблюдения и топтунов до решения свыше.

— А если получим добро? — поинтересовался Илья нашими дальнейшими действиями.

— В этом случае тоже не всё просто. Андропов дал чётко понять, в случае неудачи это будет моя личная ошибка. Никакое другое управление не подключаем. Арестовывать будем своими силами и силами МВД.

После этой фразы оба комитетчика посмотрели на меня.

— Когда я вас подводил? — как можно увереннее произнёс я. — Моя аналитика на высшем уровне.

— Хорошо, — сцепил пальцы рук генерал. — Просчитываем действия и возможные препоны. Брать Полякова нужно на даче. С этим все согласны?

Мы с Ильёй дружно покивали в ответ и тут же стали прикидывать, кто может быть ещё в доме.

— Не думаю, что жена или сыновья окажут сопротивление, но лучше иметь запас людей.

— Требуются надёжные люди, — произнёс я вслух.

— Ершова и Пономарёва можно взять для прикрытия, — предложил Илья парней из нашего управления. — Плюс водители на подстраховке.

— Кто-то должен проверить и убедиться, что Поляков на даче, — вставил я.

— Алексей? — добавил Илья.

— Он из 7-го управления, — напомнил Владимир Петрович, что Алексей ему не подчиняется. — С другой стороны, отчёты наружного наблюдения можно подать под другим соусом. Напишет, что следил за нашими действиями. В общем, спрошу и предупрежу о последствиях.

Больше никого из комитетчиков решили не информировать. Да и тех, кого брали, просветить собирались в последний момент, когда будем подъезжать к даче. Зато милицию задействуем по полной. Осталось дело за малым — получить санкцию от прокурора и отмашку от Андропова.

Противостояние КГБ и ГРУ общеизвестно. Не буду говорить, что претензии разведчиков были необоснованными. К примеру, моя зарплата выше, чем у капитана ГРУ. Пусть за звание нам платили одинаково, но в сумме за сопоставимую работу у меня получалось больше. И прочее денежное распределение поступало в ГРУ по остаточному принципу. Про КГБ знали все, побаивались и придумывали небылицы. Грушники, как и положено военным разведчикам, оставались в тени во всём.

Андропов, безусловно, был заинтересован в том, чтобы ещё раз подчеркнуть свою значимость. И тем не менее раздумывал он почти неделю. Мы успели много чего подготовить и предпринять. Не стоило забывать вариант капсулы с ядом. Поляков нам нужен живым. С Пономаревым я отработал на Ершове момент захвата. Также, чтобы исключить любую случайность, одежду с задержанного потребуется снять. Значит, нужен запасной комплект, вплоть до обуви и трусов.

Следственное управление подключим, когда найдём хоть какие-то улики. До этого обыск и всё остальное будут вестись оперативниками из милиции. Владимир Петрович договорился, посулив премии и грамоты. Оставалось дождаться санкции. А её всё не было и не было. Из-за волнения я толком работать не мог. Предполагаю, что и у генерала было схожее состояние. Он поставил на кон всё, чего достиг в своей жизни.