С царем в Тобольске. Воспоминания охранника Николая II - [35]
Известия, в общем, хорошие.
Да благословит Бог тебя и дорогих девочек, моя дорогая маленькая детка прежних лет!
Нежно и крепко тебя целую и остаюсь навеки твой
Ники.
Ц. С. 22 июня 1916 г.
Мой любимый!
Шлю тебе нежное спасибо за твое дорогое письмо. Я рада, что с тобой Петровский. Это милый, веселый юноша, который, вероятно, тебя развлекает во время прогулок. Пусть Эристов и остальные меняются с ним.
Я нахожу, что тебе следовало бы послать за Борисом и задать ему головомойку – как он смеет говорить такие вещи? Он может думать, что ему угодно, но иметь дерзость говорить это англичанину в присутствии других, это уж превышает всякие границы. Ты должен сделать ему выговор, он не смеет так себя вести, нахал.
Только что принимала Оренбургского муфти. Он насказал много милых вещей, молитв и пожеланий тебе. Сегодня очень душно, уже прошел небольшой дождь.
Мои маленькие поезда и транспорты усердно работают в Виннице, только им приходится делать большие концы, они в 6 дней подвезли 839 раненых – за 90 верст, по ужасным дорогам, а потому лошади в плохом виде, на них отразилась перегрузка двуколок – 4 заболело, одна околела, вот почему я просила достать легкие грузовики, и Конозар. обещал.
Сегодня у меня будет Шуваев, чтоб поговорить об академии. Я хочу, чтоб он постарался найти нам подходящий большой дом для нашего лазарета.
Снимки, сделанные Деревенко с Бэби, очень милы; пожалуйста, попроси его прислать мне еще по 12 снимков, где он снят с ружьем, бегающим, за уроком в палатке, а также тебя в лодке, так как я буду клеить альбомы для нашей выставки, а у меня больше все старые снимки. Пусть он мне пришлет также другие хорошие снимки – твои и Алексея – из прежних.
Передам твое письмо, она будет в диком восторге. Сейчас собираюсь покататься с ней и с Ольгой, Татьяна катается верхом, а остальные – в своем лазарете. Леди Сибилла, как говорят, поправляется. Ужасно неудобно писать с таким опухшим и несгибающимся пальцем.
С нетерпением жду вестей. – Прощай, мой Солнечный Свет, моя радость, моя жизнь. Бог да благословит и защитит тебя!
Тысячу нежных поцелуев шлет тебе твоя старая
Солнышко.
Ц. ставка. 22 июня 1916 г.
Мой дорогой ангел!
Крепко благодарю тебя за дорогое письмо.
Не могу понять, каким образом могли быть ранены двое твоих Алексан. под Новоселицами, когда я знаю, что они стоят вдоль Двины, немного севернее Двинска! Они были, быть может, временно прикомандированы к другому полку – эти два офицера!
У Барановичей атака развивается медленно, по той старой причине, что многие из наших командующих генералов – глупые идиоты, которые даже после двух лет войны не могут научиться первой и наипростейшей азбуке военного искусства. Не могу тебе выразить, как я на них сердит, но я добьюсь своего и узнаю правду!
О гвардии я не могу ничего сказать, потому что до сих пор еще не совсем выяснено, куда их отправят. Склонен думать, что куда-нибудь на юго-запад, но это только мое предположение. Я извещу тебя в свое время.
Вчера я принимал Григоровича. Сегодня приму ген. Баранова по делу Курлова в балтийских провинциях.
Министры приезжают сюда во вторник, после чего буду более свободен. Да благословит Бог тебя и девочек! Нежно тебя целую, моя любовь, мое дорогое Солнышко.
Навсегда твой
Ники.
Ц. С. 23 июня 1916 г.
Мой милый!
Сердечное спасибо тебе за твое дорогое письмо. Понимаю, что наши генералы приводят тебя в ярость, когда делают глупости и ошибки. Мекк ошибся – ранены 2 крымца, а не Алекс. Настенька завтракала у нас, так как сегодня день ее рожденья, затем у меня будет Белосельский, потом на час придет зубной врач; быть может, А. приведет ко мне своего брата и сестру; в 5 будет Штюрмер, после него опять зубной врач на 1,5 часа. Носится слух, будто Сергей М. будет поставлен во главе продовольственного дела всей страны – такая чепуха! У Шт. прекрасная идея поручить это дело его министерству, как это было сотни лет, и только хитрец Кривош. взял это на себя. Министерству внутренних дел гораздо легче с эти справиться, так как там имеется весь необходимый штат; он пользуется влиянием и может поставить подходящего, энергичного человека во главе специальной комиссии. Теперь, мне говорили, этим заведует Наумов, что очень прискорбно, ибо он недостаточно энергичен и придает слишком большое значение мнению Думы и Земского Союза. Шт. намечает кн. Оболенского (Харьковского губернатора), который мог бы председательствовать в комиссии и разъезжать, знать все и живо входить во все детали. Я не знаю, зачем он хочет видеть меня сегодня – он очень просил, чтоб ты за ним прислал раньше, чем за остальными министрами, для того, чтоб иметь возможность спокойно обсудить вопросы, которые ты мне разрешил ему передать.
Опять стало очень тепло. Должна сейчас кончать, мой милый. Бог да благословит и сохранит тебя!
Навеки всецело
Твоя.
Осыпаю поцелуями твои письма и стараюсь представить себе, что слышу твой голос. Безумно тоскую по тебе.
Ц. ставка. 23 июня 1916 г.
Мое дорогое Солнышко!
Горячо благодарю тебя за милое письмо.
Я думал, что твой бедный пальчик теперь поправился, но ты говоришь, что он тебя все еще беспокоит!
Личность Николая II привлекает к себе сегодня всеобщее внимание. Кто он: кровавый деспот или жертва, слабовольный представитель исчерпавшей себя династии или человек, сознательно отказавшийся от тяготившей его власти. Книга В. Панкратова, комиссара Временного правительства, который находился рядом с царской семьей в тобольской ссылке, позволяет читателю лучше понять характер казненного императора, представить себе его ближайшее окружение в последние месяцы жизни, почувствовать атмосферу того жестокого революционного времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Гулиев Алиовсат Наджафгули оглы (23.8.1922, с. Кызылакадж Сальянского района, — 6.11.1969, Баку), советский историк, член-корреспондент АН Азербайджанской ССР (1968). Член КПСС с 1944. Окончил Азербайджанский университет (1944). В 1952—58 и с 1967 директор института истории АН Азербайджанской ССР. Основные работы по социально-экономической истории, истории рабочего класса и революционного движения в Азербайджане. Участвовал в создании трёхтомной "Истории Азербайджана" (1958—63), "Очерков истории Коммунистической партии Азербайджана" (1963), "Очерков истории коммунистических организаций Закавказья" (1967), 2-го тома "Народы Кавказа" (1962) в серии "Народы мира", "Очерков истории исторической науки в СССР" (1963), многотомной "Истории СССР" (т.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Автор этой книги – врач-психиатр. Несколько десятилетий своей жизни Зинаида Агеева отдала работе в психиатрической больнице, куда волею судьбы однажды привезли Владимира Высоцкого. Впоследствии певец и актер еще не раз оказывался на грани безумия. Зинаида Агеева вместе с персоналом больницы была рядом с Высоцким в самые мрачные периоды его жизни. Отношения врача и пациента вскоре переросли в доверительно-дружеские, что позволило автору глубже узнать душевный мир всенародного кумира. Вашему вниманию предлагается история жизни Владимира Высоцкого, написанная его лечащим врачом.
Книга составлена из подлинных документов – свидетельств современников А.С. Пушкина. Это воспоминания, письма, литературные заметки, отдельные высказывания людей, близко знавших поэта, – его друзей и недругов, родственников, светских знакомых. Отобранные В.В. Вересаевым из множества документальных материалов, они убедительно рисуют нравы пушкинской эпохи, позволяют не только полнее представить биографию великого поэта, но и по-новому осмыслить его жизненный и творческий путь.
Перед нами воспоминания и мысли женщины, которая прошла через бедность, нужду, дурное настроение, частые припадки эпилепсии и игровую зависимость своего гениального мужа, но не перестала любить. Став вдовой в возрасте тридцати пяти лет, Анна Достоевская всю свою оставшуюся жизнь посвятила заботе о его публикациях и оставила нам сентиментальный рассказ о том истинном Достоевском, которого могла знать только любящая женщина. Рассказ о семьянине, любящем муже, заботливом и нежном отце – главная тема мемуаров его жены.
Смысл брака в том, чтобы приносить радость. Подразумевается, что супружеская жизнь – жизнь самая счастливая, полная, чистая, богатая. Это установление Господа о совершенстве.(Александра Федоровна, российская императрица, супруга Николая II)Всю свою жизнь Александра Федоровна вела дневники, а также была страстной поклонницей эпистолярного жанра. В этих заметках Николай II предстает пред нами не как повелитель огромной страны, но как обычный живой человек, который любил, тосковал в разлуке, радовался и печалился, мечтал о счастье своих детей.