Ржавые листья - [27]
Прозор кольнул Некраса в запястье остриём ножа. Струйка крови сбежала в чашу, ту самую, из которой Волчар пил вино, ту самую, в которой чародей творил травяной настой.
— Это зачем? — осведомился кметь.
— Надо, — коротко ответил чародей.
Обманул ведь он и Волчара, и Тайных. Вовсе не обязательно было искать меч именно Волчару или Волчьему Хвосту. Достаточно было нескольких капель крови волчьего рода, давно связанного с мечом Святослава нерасторжимыми узами.
Всё было иначе. Пытался Прозор убить враз двух зайцев, поймать двух щук на одну блесну. А то и трёх. И опасного видока убрать подальше, и рук не замарать кровью княжьего дружинного кметя, и дочь от него избавить.
Понеже любил Прозор дочь странной любовью. И она его — тоже. Случайный плод случайной любви чародея и кривской деревенской ведьмы из окрестностей Полоцка, Зоряна никогда не знала матери, — ещё младенем сущим выкрал её Прозор из материнского дома. И больше он и сам никогда не слышал про эту ведьму. Зоряне правду рассказал, только когда она кровь первую обронила и в понёву вскочила. Погоревала дочь о матери, позлилась на отца, да стерпела, хоть и затаила обиду. С тех пор разное бывало — и ругались, и ссорились, а только от отца уйти Зоряна никуда не решалась. Да и куда идти — одной, в чужих-то землях? Отец был единым родным человеком, хоть и не особо добрым. И нелюдимом слыл, и на беседы девку отпускал с неохотой, и парней отваживал чародейной наукой… ладно ещё никого жабой не обернул, как грозился.
Чародей, дождавшись, когда стекла нужная кровь, перевязал Волчару ранку чистой тряпицей и принялся колдовать. Бросил в воду клок Некрасовых волос, тоненькое серебряное кольцо, помешал настой деревянной ложкой, что-то паки бормоча себе под нос. Волчар, как ни старался, не мог ничего разобрать.
— Всё? — спросил невесть чего ждавший Волчар.
— Всё, — обронил чародей, вытащил из чаши и волосы, и кольцо. — Это змеиное кольцо. Слыхал?
Волчар кивнул. Кто ж не слышал — змеиное кольцо делают из серебра, обтянутого шкурой семилетней гадюки. Хорошая штука в гадании или поиске.
Прозор в несколько движений свил из волос шнурок, завязал вокруг кольца какой-то хитрый узел и подал кметю.
— Оно тебе покажет, в которой стороне меч. Видишь змеиные глазки? — на кольце и впрямь был бугорок змеиной кожи, похожий на голову, а на ней светилось что-то вроде глаз. — Они повернутся в ту сторону, где будет меч. Наденешь на шею… — щекотать будет с той стороны, где меч. Будет меч рядом — змейка засвистит.
— Громко?
— Чего?
— Громко засвистит, говорю? — переспросил Некрас. — А ежели я как раз в засаде сидеть буду?
— Негромко, — отверг Прозор. Помолчал и добавил. — Отправляйся сегодня же. Ныне иди отоспись… да, вот что — чтоб я тебя до возвращения близ Зоряны не видел.
Волчар в ответ только оскалился, спрятал науз за пояс и выскользнул за дверь.
Прозор сидел, полуприкрыв глаза и откинясь затылком к стене, когда дверь вновь скрипнула. Чародей открыл правый глаз.
Зоряна.
Дочь остоялась посреди горницы, огляделась и принюхалась. Нюх у неё отменный, да что там отменный — великолепный, — подумал чародей без ложной скромности, — всё ж таки, как-никак, дочь.
— Опять? — тихо, но грозно спросила девушка. Чародей закрыл правый глаз обратно. Не помогло.
— Ты, совсем себя в колоду загнать хочешь? — голос Зоряны просто свистел от негодования. — Чародейство твоё…
Она смолкла, — слов не было.
Чародей вновь открыл глаза, на сей раз оба.
— Чего у тебя до Некраса нужда была? — Зоряна перешла на зловещий шёпот. — Ну?
— Не твоего ума дело, — процедил Прозор мало не с ненавистью. — Был нужда, стало быть, была.
— Так, да? — девушка аж задохнулась. — А ежели я сей же час к нему пойду, и он сам мне всё скажет?
На скулах у чародея вспухли желваки.
— Ну-ну, — процедил он. — Попробуй. Можешь тогда вообще более никогда его не увидеть.
— Так, да? — опять возмутилась Зоряна. На сей раз, казалось, он достал её взаболь, — гнев так и пылал у неё в глазах. Прозор мало чего в жизни боялся, но тут ему даже стало не по себе. — Тогда… тогда я вовсе с ним убегу, понял?!
И выскочила на двор, грохнув дверью.
Глава третья Змея в траве
Солнце палило немилосердно, когда Волчар вошёл в ворота своего терема. И остолбенел, остоялся, держась за верею.
Слуги сновали по двору туда-сюда — ни дать, ни взять, на пожаре. Где-то в глубине терема что-то орал отец, на крыльце чуть испуганно моргали глазами двое отцовых кметей, в конюшне встревожено-визгливо ржали кони, скакали по двору несколько окольчуженных воев.
— Чего это? — спросил Некрас у воротника, кой тоже недоумённо лупал глазами, стойно сычу. Тот только пожал плечами. Волчар махнул рукой и взбежал по ступеням крыльца. У кметей он ничего уже спрашивать не стал, а нырнул во сени.
Первое, что он увидел — встревоженный испуганные глаза Горлинки. Она тоже ничего не понимала. А вот он, Волчар, уже кое-что начал понимать. Неужто отец решился отъехать от Владимира? И куда — в Белую Вежу? в Тьмуторокань? Больше-то некуда. Да и не с чего вроде.
Потом встретилась вся заплаканная мать. Спорить с отцом она не решилась, всуе то было бы. Уж это-то домочадцы Волчьего Хвоста за двадцать лет усвоили накрепко.
Христианство тщетно пытается победить язычество — даже знатные люди, вернувшись из церкви, ставят дома блюдце молока домовому, что уж говорить о простом люде. Наследники Ярослава Мудрого погрязли в распрях, а полоцкий князь Всеслав Брячиславич начинает борьбу за восстановление древней веры своих предков!
После гибели Ростислава Владимирича Всеслав Чародей продолжает борьбу с Ярославичами. Война стремительно втягивает в свою орбиту всё новые земли, и, наконец, в битве на Немиге Ярославичи и Всеслав сходятся лицом к лицу…
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.