Рыжие братья - [37]

Двадцать минут спустя одноконный извозчик ссадил их около скромной виллы Альберта Редмэйнеса. На вилле ужинали; навстречу гостям с веранды выбежали Редмэйнес, Дженни и Джузеппе Дориа.

Альберт, по итальянскому обычаю, крепко расцеловался с Гансом, а Дженни пожала руку Брендону, приветливо взглянув ему в глаза.

Она улыбнулась и восхищенно благодарила гостей за то, что они так быстро отозвались на призыв дяди о помощи. Несмотря на ее улыбку и радостное возбуждение, Марк ясно видел происшедшую в ней перемену. Сердце его вновь бурно забилось, и оживились потухшие надежды: на улыбавшемся лице Дженни лежала печать печали и душевных страданий, свидетельствовавших, что молодая женщина чувствовала себя одинокой в новом замужестве и нуждалась в искреннем и преданном друге.

Дориа держался позади, пока его жена встречала гостей; выйдя вперед, он выразил удовольствие от встречи с Марком и надежду, что на этот раз сыщику наконец удастся разгадать страшную тайну.

Альберт Редмэйнес был так счастлив видеть Ганса, что, казалось, забыл о цели его приезда.

— Мечтой моей жизни было познакомить вас с моим другом Виргилием Поджи, втроем просиживать вечера и говорить о дорогих нам вещах. И я очень благодарен брату или его духу за то, что он привел вас сюда!

Дженни и Ассунта быстро приготовили гостям ужин, и Брендон узнал, что для него и для Питера заказаны комнаты в гостинице «Виктория».

— Прекрасно. Но мне кажется, — сказал он жене Дориа. — Питер Ганс собирался поселиться у вас в доме. Он взял все дело в свои руки, и действительно ему было бы очень важно постоянно находиться около вас. Я же, конечно, могу жить где угодно, так как, собственно говоря, не совсем понимаю, зачем я здесь нужен и зачем приехал.

Дженни мягко взглянула на него.

— Я вам очень благодарна, что вы приехали, — прошептала она так тихо, что только он один слышал.

— Если так, то я не жалею, что приехал, — тихо ответил он. После ужина Питер решительно отказался ехать знакомиться с синьором Поджи.

— Мне эти ваши озера уже надоели за сегодняшний день, Альберт, заявил он. — Поговорим лучше о делах. Ничего не случилось с тех пор, как писала миссис Дориа?

— Расскажите ему, Джузеппе, — предложил Редмэйнес.

— Ваш подарок, золотая табакерка, прошу, — предложил Питер, протягивая Альберту табакерку, но хозяин виллы Пьянеццо отказался и вынул сигару.

— Я предпочитаю курить табак, а не нюхать; табачный дым лучше табачной пыли, мой друг.

Он закурил и Дориа начал:

— После того, как его видела жена, его видели дважды. Первый раз на прогулке, раздумывая о делах, я сам неожиданно натолкнулся на него; а второй раз — прошлой ночью, он пытался проникнуть в виллу. К счастью, комната мистера Редмэйнеса выходит окнами на большую стену, через которую он не мог перелезть; он подошел поэтому к окну сторожа Эрнесто и разбудил его, бросая в оно камешки, в два часа ночи. Итальянец был предупрежден и сразу понял, в чем дело. Он говорит по-английски и сказал рыжему, чтобы тот приходил днем. Роберт Редмэйнес заявил, что хочет увидеть брата. Эрнесто ответил, что дядя Альберт будет ждать его завтра в полдень, в долине у сломанного моста — это место нами было заранее отмечено на всякий случай. Рыжий ничего не ответил и ушел. Дядя Альберт храбро отправился на свидание, взяв меня с собой. Мы ждали у моста с полудня до двух часов дня, но никого не видели; Роберт Редмэйнес не пришел. Я уверен, что он находился поблизости в кустах и следил за нами, но заметив, что дядя пришел не один, побоялся выйти.

Питер внимательно слушал.

— А при каких обстоятельствах вы сами встретили его?

— Это вышло совершенно случайно. Я бродил по горе, погрузившись в размышления, и забрел в те места, где перед этим его встретили моя жена и Ассунта. Неожиданно, повернув за угол часовни, я увидел его сидящим на скале. Он услышал мои шаги, поднял на меня глаза, узнал, минуту колебался, не зная, заговорить ли со мной, вскочил и убежал в кусты. Я погнался за ним, но не мог настичь. Он, по-видимому, живет где-то в горах и, вероятно, завел дружбу с курильщиками угля.

— Как он был одет?

— Точно так же, как и в «Вороньем Гнезде», когда исчез Бендиго Редмэйнес.

— Хотел бы я знать его портного, — сказал Ганс, — я бы заказывал у него все мое платье; оно не изнашивается.

Американец вдруг задал вопрос, не относящийся к делу.

— В горах много контрабандистов?

— Очень много, — ответил Джузеппе.

— Дают взятки пограничникам и ночью переходят границу?

— Если бы я пожил здесь дольше, я, вероятно, лучше знал бы их обычаи. Мое сердце вместе с ними, мистер Ганс. Это очень мужественные и смелые люди, постоянно глядящие в лицо смерти и опасности. Это герои, а не преступники. Наша служанка Ассунта была женой одного из них и сохранила среди них многих друзей.

— Теперь, Питер, скажите нам ваше мнение, — сказал Альберт Редмэйнес, разливая ликер в пять небольших рюмок. — Вы считаете, что мне грозит опасность?

— Да, Альберт. Но окончательного мнения я еще не составил. Вы требуете: «поймайте Роберта Редмэйнеса, и тогда все выяснится». Да! На это я могу ответить только одно: мы не поймаем Роберта Редмэйнеса.