Рыжая Соня и подземелье Пифона - [80]

* * *

Пожар в подземелье бушевал несколько седмиц.

Однако дней через пятнадцать решили предпринять первую попытку справиться с пламенем, и для этого Соня с Севером и Халима направились в Усадьбу. Правда, из затеи ничего не получилось.

Когда высокие гости прибыли на место, старый сотник ничего не сказал, только непонятно зачем кивнул Северу и повел всех вниз, даже не прихватив с собой факела. Еще на подходе, уловив поднимавшийся из подвала удушливый жар, Север понял, что оказался прав. Увидев же, как тусклым вишневым цветом светится в полной темноте стальная дверь, сообразил, почему не понадобился свет.

Находиться здесь было невозможно, и, как ни странно, не столько из-за жары, которую с трудом, но все-таки можно было терпеть, сколько из-за пробивавшейся из подземелья вони…

— Я ухожу! — заявила Халима и направилась назад.

Север не видел выражения лица Пифии, но по раздраженному голосу понял, что творится в ее душе.

— Пойдем и мы,— видя, что мужчины не торопятся возвращаться, поддержала колдунью Соня, и Север подумал, что впервые на его памяти желания этих двух женщин совпали.

Помедлив мгновение, он развернулся и пошел следом.

— И что же, никак нельзя отворить дверь? — капризно поинтересовалась Халима, когда спутники ее остановились рядом с ней во дворе Усадьбы.

Север увидел, что подруга уже готова вспылить, и мягко взял ее за руку: ни к чему затевать ссору, тем более что раздражение Пифии явно вызвано тем, что она осознает свою вину.

— Я пойду распоряжусь насчет охлажденного вина,— сказал сотник и поспешно удалился.

— Ты разве не видела, что дверь светится? — нарочито удивился Север.

— Жар можно остудить,— стояла на своем колдунья.— Хотя бы водой.

— Вряд ли мы сумеем убедить кого-то добровольно свариться заживо,— стараясь казаться равнодушной, ответила Соня.

— Нет нужды убеждать тому, у кого есть право приказывать,— сквозь зубы процедила Халима, и Вожак с изумлением понял, что она и в самом деле готова на это.

— Когда люди поймут, что от них требуется,— злобно взглянула на нее Соня,— не помогут ни наши мечи, ни твое колдовство — нас просто разорвут на части! — И тут же добавила насмешливо: — К счастью, у меня нет такого права, а Север своим вряд ли воспользуется, так что действовать придется тебе!

Неизвестно, что ответила бы на это колдунья, не вмешайся Север.

— Ты знаешь, как поступают каменотесы,— заговорил он, обращаясь к Халиме,— когда приходится, например, убрать глыбу, а поднять ее нет возможности?

— Вероятно, раскалывают ее на части,— нехотя ответила колдунья, не понимая еще, к чему он клонит.

— Верно,— кивнул Север.— Но как? — спросил он, и на этот раз вопрос его остался без ответа.— Вокруг валуна раскладывают огромный костер,— принялся объяснять он,— и, дождавшись, пока дрова прогорят, обливают камень водой. От резкого охлаждения он колется. Так вот,— продолжил он, когда увидел, что его поняли,— чтобы не рисковать жизнями людей, мы можем залить водой весь подвал. Только…— он посмотрел на колдунью, которая внимательно слушала его,— я сильно удивлюсь, если камень не расколется куда раньше, чем остынет дверь, и весь этот замок,— он кивнул на недавно возведенное строение,— не рухнет в подземелье.

При всем ее уме Пифии понадобилось какое-то время, чтобы сообразить, что Вожак не шутит. Она хотела уже согласиться с ним, но, увидев устремленный на нее ироничный взгляд его подруги, едва не взорвалась.

— Я сделаю так, как посчитаю нужным,— сказала она, словно выплюнула ядовитую слюну.

— А именно? — попытался уточнить Север.

— Как решила,— заявила Халима, разворачиваясь, чтобы уйти, но Вожак остановил ее.

— И все-таки не спеши,— мягко и проникновенно сказал он.— Ни к чему торопиться. Выпьем холодного вина. Быть может, Кардо или Руфин что-то путное подскажут.— Колдунья смерила Вожака презрительным взглядом, но он не обратил на это ни малейшего внимания.— В любом случае время терпит,— примирительно продолжил он,— и неплохо было бы все лишний раз тщательно взвесить, прежде чем начинать действовать.

Он сделал приглашающий жест в сторону навеса, где сотник и несколько его людей уже сновали вокруг стола, расставляя на нем не только обещанное вино, но и всевозможную ароматную снедь.

Уж не известно, уговоры Севера или внезапно разыгравшиеся жажда и аппетит сыграли решающую роль, но гирканка кивнула и с явно недовольным видом направилась к столу.

— Что так долго? — спросил Север сотника после того, как помог девушкам расположиться у стола подальше друг от друга.— Наши красавицы чуть не умерли от жажды,— добавил он как можно более мягко.

— Ты не поверишь, господин,— помявшись, заговорил старый воин, в то время как слуга принялся разливать вино по кубкам,— только теперь охладить вино стало совсем непросто.

— Непросто? — удивился Север.

Забрав у виночерпия кувшин с вином, он принялся сам наполнять кубки сотрапезников, причем начал опять-таки с Халимы.

— Именно,— подтвердил сотник.— Ты не поверишь,— вновь повторил он,— но земля настолько прогрелась, что в погребе жарко, как в бане. Пришлось вырыть новый, подальше отсюда. В лесу.

— Отчего же? Верю,— кивнул Север, усаживаясь на место— А как на твой взгляд, можно проникнуть в подземелье? За дверь? — как можно более равнодушно спросил он, заметив, однако, как изменилось лицо прекрасной колдуньи. Она даже кубок поставила на стол, хотя по-прежнему ни на кого не смотрела.