Рылеев - [28]
В этой статье Глинка, отталкиваясь от истории Отечественной войны, говорит о русской истории вообще. Он как бы доказывает закономерность того, что историю Отечественной войны пишет А.И. Данилевский, участник ее («Сочинитель должен быть самовидец», — пишет Глинка), а историю России — Н.М. Карамзин.
«Чужеземец, — пишет Глинка, — невольно будет уклоняться к тому, с чем знакомился с самых ранних лет, к истории римлян, греков и своего отечества. Он невольно не отдает должной справедливости победителям Мамая, завоевателям Казани, воеводам и боярам Русской земли, которые жили и умерли на бессменной страже своего отечества. Говоря о величии России, иноземец, родившийся в каком-либо из тесных царств Европы, невольно будет прилагать ко всему свой уменьшенный размер. Невольно не вспомнит он, на сколь великом пространстве шара земного опочивает могущественная Россия. Вся угрюмость Севера и все прелести Юга заключены в пределах ее… Русский историк не проронит ни одной черты касательно свойств народа и духа времени. Он не просмотрит ни предвещаний, ни признаков, ни догадок о случившихся несчастиях».
Первые восемь томов «Истории» Карамзина выйдут в 1818 году. Карамзин, реформатор русского литературного языка, языка русской прозы, мог принять близко к сердцу все сказанное Глинкой в его статье, за исключением следующего пожелания: «Русский историк постарается изгнать из писаний своих все слова и даже обороты речей, заимствованные из чуждых наречий. Он не потерпит, чтобы слог его испещрен был полурусскими или вовсе не русскими словами, как то обыкновенно бывает в слоге ведомостей и военных известий»[3].
Глинка не указал на «доисторическую» прозу Карамзина, в которой еще в 1803 году в своем «Рассуждении о старом и новом слоге российского языка» А.С. Шишков нашел сонм нелепых, по его мнению, галлицизмов.
1815–1816 годы — время особенно острой борьбы двух литературных партий — архаистов, членов «Беседы любителей русского слова», основанной в 1811 году Шишковым, и сторонников обновления русского языка путем разумной европеизации (однако не в ущерб разумному же использованию и старославянских слов и форм языка) — членов литературного общества «Арзамас», основанного в 1815 году Жуковским.
«Беседа» была почти целиком официозной, но разумное, творческое начало представлено было в ней такими ее членами, как Державин, Крылов и близкий к «Беседе» Гнедич (который станет вскоре одним из руководителей Вольного общества любителей российской словесности). В «Арзамас» вошли некоторые из будущих декабристов — Н.И. Тургенев, М.Ф. Орлов, Н.М. Муравьев. И все же воззрения декабристов на язык, на «слог», именно ввиду своих патриотических истоков, нередко примыкали к шишковским.
Шишков был патриот, нападки на него арзамасцев не объясняют нам ни всего Шишкова, ни тем более всей «Беседы». Шишков был высмеян так успешно, так остроумно и так надолго, что одна из питающих русских литературный язык жил почти перестала действовать, не смогли ее оживить и декабристы.
Карамзин и Жуковский как реформаторы языка не ответили на запрос своей современности полностью — эти великие русские люди, основоположники прозы и поэзии XIX века в России, не были всеобъемлющими гениями. Пушкин — в юности, в качестве арзамасца высмеивавший Шишкова, — в своей творческой практике нередко подтверждал верность некоторых его суждений о языке, о конце 1820-х годов Пушкин и прямо высказывается в пользу Шишкова: «Во многом он был прав». Утвердившаяся за Пушкиным репутация арзамасца и карамзиниста мешала его современникам увидеть скрытые течения в его поэзии.
Однако в самом начале века у Шишкова был единомышленник из окружения Карамзина. Это поэт Андрей Тургенев (старший брат декабриста Николая Тургенева и историографа Александра Тургенева), гениальный юно->ai Умерший в 1803 году двадцати двух лет.
Жуковский клялся своим друзьям, что он соберет и издаст со своим предисловием стихи, письма и дневники Андрея Тургенева, но — не будем гадать почему — не сделал этого, и многое, бывшее тогда в руках у него, со временем пропало. Он не совершил того, что позднее сделали друзья точно так же рано погибшего Веневитинова, которые открыли его как поэта, критика и философа для всех последующих поколений.
Андрей Тургенев — основатель и вдохновитель преддекабристского (и предарзамасского) Дружеского литературного общества, просуществовавшего немногим более года (1801) в Москве, но оставившего неизгладимый след в литературной судьбе Жуковского.
Обостренный патриотизм был главной чертой воззрений Тургенева. В одной из своих речей, произнесенных в обществе, он напал па Карамзина, совершенно неожиданно для своих товарищей. Нужно указать, что Карамзин был его старшим другом, учителем, Тургенев неподдельно и глубоко уважал его. Напал ради открытой им, Тургеневым, истины, что русская литература должна стремиться к национальному своеобразию.
«О русской литературе! — говорил он. — Можем ли мы употреблять это слово? Не одно ли это пустое название, тогда как вещи в самом деле не существует?.. В одном только Державине найдешь очень малые оттенки русского, в прекрасной повести Карамзина «Илья Муромец» так же увидишь русское название, русские стопы, и больше ничего… Теперь только в одних сказках и песнях находим мы остатки русской литературы, в сих-то драгоценных остатках, а особливо в песнях находим мы и чувствуем еще характер нашего народа».
Новая биография М. Ю. Лермонтова — во многом оригинальное исследование жизни и творчества великого русского поэта. Редакция сочла возможным сохранить в ней далеко не бесспорные, но безусловно, интересные авторские оценки лермонтовского наследия и суждения, не имеющие аналогов в практике отечественного лермонтоведения.
Монах Лазарь (Виктор Васильевич Афанасьев) — член Союза писателей России с 1971 года. Он автор многих книг — стихов, прозы, литературоведческих и исторических, сочинений духовного характера; среди них десять книг об Оптиной пустыни. Особое его направление — рассказы, стихи и сказки для отроков (всё в православном духе). В книге о преподобном Оптинском старце Нектарии (Тихонове) отдано предпочтение документам. Вместе с авторским текстом они рельефно воссоздают образ великого прозорливца и молитвенника. В тексте сохранены отдельные особенности написания, предложенные автором.
В книге рассказывается о жизни В. А. Жуковского в Туле, Орле и Москве.
Крайне разрушительно и пагубно влияние на душу христианина джаз-музыки, рок-музыки, панк-музыки, диско-музыки и других подобных форм и явлений современной популярной музыкальной культуры, которая не заканчивается только в области искусства, но затрагивает все стороны, все мельчайшие детали жизни современной молодежи.
По благословению Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II© 1998. Московское Подворье Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».