Рыцарство - [7]
Для свободного человека цель казалась достижимой. Но для серва? Гюстав Коэн в своей очень неоднозначной «Истории рыцарства в средневековой Франции» утверждал, что условие свободы было единственным, без исключения, требованием для любого кандидата при посвящении в рыцарство. Серв, как считал автор исследования, словно цепью привязанный к земле, не обладал необходимой для рыцаря мобильностью, который из-за своего призвания большую часть жизни проводил в седле. Нам же кажется, что Коэн позабыл о той прагматичности, которая присутствовала в институте рыцарства. Ничто не мешало сеньору, являвшемуся рыцарем, освободить серва, прежде чем повести его сражаться, а затем, если этот неподготовленный боец отлично проявил себя в схватке, возвести его в рыцари. Впрочем, песни о деяниях приводят несколько случаев посвящения сервов в рыцари. В «Жираре Руссильонском» (XII в.) мы находим горькую жалобу, поддерживающую эту же точку зрения: «Да не будет вознагражден тот, кто сына вилана сделал рыцарем». И если слово вилан в данном случае обозначает только крестьянина, не уточняя, был ли он сервом или нет (что представляется весьма сомнительным), то разве в «Амике и Амели» (XIII в.) не видим мы двух сервов, посвященных в рыцарство за то, что остались верными Амику, угасающему от проказы, а ведь этот недуг наводил ужас на людей Средневековья. В «Большеногой Берте» (вторая половина XIII в.) разве рыцарство не пожаловано фокусникам и жонглерам — людям низкого происхождения?
Итак, надо признать, что прежде чем власти озаботились сокращением доступа в рыцарские ряды, они теоретически оставались открытыми для всех.
б) Доступ в рыцарские ряды в реальности
В действительности следует констатировать, что церемонии посвящения сервов или даже свободных людей, не являвшихся еще воинами, были исключением. Повторим, что чаще всего новый рыцарь происходил из класса воинов, который образовался в феодальном обществе, когда германские завоеватели поселились на захваченных у Римской империи территориях. Появление этого класса, как уже отмечалось, было обусловлено обстоятельствами, но, помимо этого, оно отвечало одной из характерных черт германцев, которую мы не смогли бы определить иначе как товарищество (compagnonnage). Эта черта долгое время была свойственна прусской, а затем и немецкой армиям, и она отражена в знаменитой песне Уланда (1787–1862) «У меня был друг». Каждый вождь племени древних германцев, чтобы удовлетворить свою жажду власти, а также для личной безопасности или просто стремясь казаться могущественнее, окружал себя отрядом из самых лучших бойцов. Эти дружинники сплачивались вокруг него скорее из братских чувств, закрепленных на полях сражений, нежели соблазнившись возможностью богатой добычи. Когда германцы завоевали всю Западную Европу, они сохранили этот обычай, и он прижился во всем мире — верная и отважная гвардия стала более чем когда-либо необходимой.
Естественно, что первые рыцари будут искать тех, кто стал бы им равными, пройдя посвящение, именно среди этих избранных воинов. И будут делать это с весьма большим рвением, потому что эти телохранители, употребим именно такой термин, почти всегда принадлежали если не к могущественным и знатным семьям, то, по крайней мере, к старинным воинским родам. Отметим еще, что из этой дружины также около XIII в. выделится дворянство, сотворенное властями, а вскоре древнее и свободное рыцарство растворится в нем и исчезнет.
Таким образом, в период наивысшего расцвета рыцарство пополняло свои ряды почти исключительно за счет воинов, которые, от короля до мелкого феодального сеньора, окружали каждого правителя в обществе эпохи феодализма, а в сам класс воинов попали благодаря исходу сражений и количеству убитых врагов. Таким образом, рыцарь, живший примерно в начале 1000 г., восседавший на боевом коне, со своим отличительным флажком на копье (веком позже этот флажок превратится в его герб) часто являлся, несмотря на всю свою гордость и могущество, внуком какого-либо простолюдина, который в рукопашной схватке, едва переводя дух, ради наибольшей славы своего сюзерена проложил дорогу к победе сильными ударами секиры или палицы.
Ясно, что обычно рыцарского звания добивались, лишь предварительно получив знания. Хотя средневековое военное искусство было довольно примитивным, но и оно требовало определенных технических навыков (верховая езда, владение мечом, палицей и копьем и т. д.), не считая менее воинских, но однако необходимых настоящему рыцарю знаний, например, на охоте (особенно столь важной тогда ее разновидности, как соколиная); кроме того, рыцарь должен был хорошо ориентироваться в феодальном обществе.
