Рыцарский престол - [58]

Загребной все равно запретил своей любимой спускаться на землю, аргументируя свои опасения словами: «В этом тумане и вертуги еле просматриваются!» Соорудил над ней маленький шалаш из непромокаемой, пропитанной жирами ткани, укрепил его двойной межмирской мантией, а потом одним импульсом среднего осушения убрал всю влагу с любимого тела и пропитавшейся одежды. Мех шмеля тоже стал сухим и блестящим, и, выглядывая из своего гнездышка, Люссия растроганно пробормотала:

– Ты такой заботливый! И так все здорово умеешь устроить, я прямо млею от удовольствия и удобства.

– Ну вот и выспись как следует.

– А ты куда? – Она резко ухватила его за руку, опять намочив ладошку.

– Прогуляться надо обязательно. Тебе ничего не грозит, потому как демонов на сотни километров вокруг не сыщешь, а люди быть здесь не обязаны. Тем более в такую погоду. Да и огни какого-то огромного поселка мигнули перед нашей посадкой. Во-первых, хлебца свежего для наших благодетелей постараюсь прикупить. А во-вторых, выясню, далеко ли та самая гора Сахар, возле которой нам Виктора разыскивать. Вдруг о ее конкретном месте сайшьюны не знают? Так хоть прикинем, где гора находится и сколько до нее лететь.

Люссия в сомнении долго хмурилась, но вынуждена была признать справедливость рассуждений. Да и куда она пойдет, если кругом и в самом деле полно смертельных маустов, которым обильный дождь совершенно не мешал их паразитической жизнедеятельности. Поэтому она порывисто чмокнула удерживаемую руку и попросила:

– Только возвращайся как можно скорее, мне без тебя страшно.

– Страшно? Командиру экипированных воинов? Посмеши кого другого! – посмеивался Семен, закрывая пологи шалашика со всех сторон. – Отдыхай! Думаю, что за час-полтора вернусь.

Затем соорудил над собой из межмирской мантии нечто вроде обширного зонта, высушил себя и свою одежду и с бодрым настроением, разбрызгивая сапогами лужи, поспешил к назначенному для посещения поселку.

Раскинутые по легкому склону взморья строения и в самом деле оказались довольно близко. И уже через четверть часа иномирец располагался на краешке стола забитого до отказа трактира, с интересом прислушиваясь к чрезвычайно оживленному пьяному говору. Как ни странно, но гостя выделили из толпы проворные глаза хозяина заведения, и он, словно узнав важную для этих краев персону, сам поспешил взять заказ:

– Что изволите, господин?

Господину вдруг захотелось всего. И жареных румяных колбасок, которые кто-то ел за соседним столом, и кусков сочной баранины, и прожаренных в духовке клубней картофеля с грибной подливкой. Да и от хорошего вина бы не отказался вкупе с пивом. Чего себе всегда и во всем отказывать? Вечно гонки получаются наперегонки с ветром. И по горяченькому внутренности за время перелета соскучились.

Но вначале вспомнил о духах:

– Есть тут поблизости место, где можно купить свежего, еще горячего хлеба? Буханок сорок, пятьдесят?

– Всенепременно! По соседству находится пекарня, и там работают круглосуточно. Когда желаете и как?

– К окончанию моего ужина пусть будут готовы мешки с хлебом и двое посыльных – помогут отнести к месту ночевки. Справитесь?

– За час – вполне! Что подать на ужин?

– Подай самое изысканное вино, а из еды – все вкусное и аппетитное, что уместится на две большие тарелки.

– Сей момент, уважаемый!

Хозяина словно ветром сдуло. Лишний раз при этом он убедился в своем даре сразу рассмотреть важного клиента: ведь и в трактир вошел сухой из разверзшихся хлябей, и про цену самого изысканного вина не спросил. Несколько странно выглядел заказ такого количества горячего хлеба, но уважения к клиенту от этого не убавилось. Сразу видно – личность. Заплатит любую цену и глазом не моргнет. Но тут уже и владельцу трактира опростоволоситься нельзя, придется в подвал мчаться за вином, которое не стыдно и самому королю подать. Благо хранил для такого случая несколько бутылок.

А Загребной тем временем усиленно прислушивался к ведущимся между соседями диспутам. Несмотря на ночь и весьма ненастную погоду, в поселке намечалось невероятное по своему политическому и общественному накалу мероприятие. Да что там поселок, по местным меркам этот пункт считался полноправным городком, благоустроенным, богатым и довольно славным на побережье. К тому же с правом считаться вольным и не платить налоги в казну баронства Южная Шпора. Разве что название слегка подкачало по звучности: Редкий. Но сами жители вольного города, похоже, так не считали, потому как с особой гордостью называли себя редковчанами.

Жили редковчане многие столетия, придерживаясь старых канонов, традиций и весьма консервативных укладов. Практический каждый свой шаг и действие сверяли с завещаниями предков и ни на шаг не отходили от вечных, незыблемых законов. Прославляя при этом в восклицаниях светлых демонов и с некоторой уважительной опаской упоминая темных. Хотя какая между ними принципиальная разница, люди как следует и не разбирались, потому что жившие когда-то здесь демоны даже в рассказах прапрадедов не упоминались. Мало того, позабылись и сами причины такого единоличного обитания здесь только людей. Ведь смертельные маусты их не беспокоили, а куда подевались жившие здесь в седую старину демоны, никого не волновало.