Рыцари и сеньоры - [20]

Шрифт
Интервал

Наташка чуть заметно улыбнулась.

— Прямо сейчас?

— А когда же?!.. Он же замерзнет!

8

На балконе с силой распахнулась дверь и до Толика донесся раздраженный и громкий голос Люськи. Ему отвечал резкий голос Наташки.

«Скандал, что ли?!..» — Толик вскочил.

Не думая больше ни о чем, он бросился в подъезд…

Дверь в квартиру была открыта.

— Она, видите ли, меня учить пришла!.. — красная от гнева Люська стояла в центре зала и грозно размахивала руками. — То же мне, умная нашлась!..

Кроме Люськи в квартире никого не было.

Толик чуть не споткнулся на пороге.

— Что случилось-то?! — с трудом переводя дыхание, спросил он.

— Ничего, — Люська отмахнулась от мужа и снова обратила свой пламенный взор к открытой двери. — Пришла тут, понимаешь!.. Если я мужа к вам отпустила, то нечего меня за дурочку считать!

Тяжело посапывая, Люська осмотрела Толика с ног до головы.

— Толик, я тебя к Петровым сама отпустила, правда?

Толик покраснел до кончиков волос и опустил глаза.

— Ну, правда…

— Тогда чего она тут?!..

— Да кто, она-то?

— Наташка! — взгляд Люськи застыл на лице мужа, — Кстати, Толик, ты, почему такой мокрый и синий?

— Я это… В гараж ходил, — Толик по извозчичьи похлопал себя руками по мокрым бокам. — Замерз, короче говоря…

— Зачем в гараж?

— Да чего там, у Петровых делать?.. Ну, выпил стакан и ушел. Мне кардан на машине менять нужно…

— Горе ты мое! — Люська подошла к мужу и стала снимать с него плащ. — Раздевайся немедленно, ведь простудишься, балбес!.. Лучше бы у Петровых сидел!

9

Наташка позвонила пол-первого ночи.

— Ну, как наш «концерт»? — весело спросила она. — А моя речь в защиту осужденного иуды?! Теперь ты будешь знать, как связываться с профессиональным адвокатом. Я еще и не такое в нашем суде придумывала. У меня зал позавчера буквально стонал от восторга!..

Люська всхлипнула.

— Наташ, у Толика температура уже под сорок.

— Простыл, все-таки?..

— Простыл. Я ему укол сделала. Легкие послушала — хрипов вроде нет. Может «скорую» вызвать?

— Люсь, ты же медсестра, а не я…

— А что я могу?! — вдруг повысила голос Люська. — Вдруг я ошибаюсь?!

— Ну, я не знаю… — растерянно начала было Наташка.

— Ты ничего не знаешь! — раздражено перебила Люська. — Толик на лавочке чуть ли не час сидел, а ты тут языком трепалась. То же мне, гениальная адвокатша нашлась!..

— А почему ты на меня кричишь? — удивилась Наташка.

Ее голос стал сухим и строгим.

— А вот хочу и буду кричать!

Люся швырнула трубу и обхватила голову руками. Голова горела как в огне.

«Боже мой, да что же делать-то?! — с отчаянием подумала Люська, — А вдруг Толик умрет?!.. И на Наташку я опять накричала… А зачем? Господи, что со мной?!.. Завтра нужно пирожков испечь и к Наташке зайти… Помиримся, наверное. А вот Толик…»

Люська посмотрела на мужа. Тот тяжело дышал и беспокойно водил руками по одеялу. По лицу Люськи побежали слезы.

— То-о-олич-ка-а-а, ты мой!.. — тоненько и по-бабьи заголосила она — Про-о-остишь ли ты ме-ня когда-нибудь таку-ю-ю ду-ру-у-у?!..

Люська упала на грудь Толика и обхватила его руками за шею. Слезы лились неудержимым потоком… Они были горячими и жгучими до боли.

На столе снова зазвонил телефон, но Люська его не слышала…

Чертова кожа

Наверное, самая простая рифма к слову «ребенок» найдется сразу же — «теленок». Каким я был тогда, в далеком 1980-ом?.. Да и в самом деле большим, бесхитростным теленком. Даже самые мои жгучие мысли — будь то обида на чужую несправедливость или осмысливание собственного несовершенства — могли запросто и вдруг превратиться из кусачего овода в легковесную бабочку. И я — теленок! — пережевывая что-то или смеясь над чем-то, наблюдал за тем, что происходит внутри меня словно со стороны, и не видел в этом простодушном преображении никакой трагедии. Уже теперь мне кажется, что эта мягкая не возмущенность как-то связана с восприятием времени в юности: словно ты входишь в реку и чувствуешь не столько течение воды, сколько ее внутреннюю сущность — живительную прохладу. Ты смотришь по сторонам, любуешься удивительным утром, а течение времени воспринимается разумом не как его безвозвратная потеря, а как неиссякаемый круговорот…

Улыбнусь: все-таки Любочка правильно называла меня «философом», хотя это явно насмешливое звание, конечно же, нужно взять не в одну пару кавычек. Как-то раз мы сидели на берегу реки… Я, очарованный только что подаренным мне Любой романом Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита», вдруг вздумал изобрети свое собственное «доказательство бытия Божия». Конечно же, я не верил в Бога и меня интересовал только процесс конструирования доказательства. Иными словами, я пытался доказать то, во что не верил сам и как раз в этом и состояла моя вопиющая глупость. Я говорил что-то про небо и реку и про то, что облака, в сущности, и есть отражение реки. Но движение облаков никак не связано с направлением течения самой реки. Почему отраженное не соответствует тому, что оно отражает?..

Любочка редко прерывала мои измышления на философские темы, хотя они и казались ей примитивными, как рисунок дикаря. Люба перебирала мои волосы, смотрела в строну пляжа и о чем-то думала. Я окликнул ее… Люба улыбнулась, легонько укусила меня за ухо и шепнула, что я «полный балбес».


Еще от автора Алексей Николаевич Котов
Лебединая охота

Повесть о двух последних днях и штурме монголами города Козельска в мае 1238 года…


Чудо ты мое, зеленоглазое

Житейская история, трагическая и невероятная, фантастическая и даже страшная, излагая которую, автор сделал все возможное для того, чтобы она получилась доброй и смешной.


Последний патрон

Ироническая повесть с претензией на философское отношение к жизни и к тому, что находится на ее втором плане, а так же очередные приключения рыцарской братии без страха и упрека.


Шпионские рассказы

Иронические детективные истории про шпионов, их женщин, детей, любовь и невероятные приключения.В каждой истории интрига закручивается с первых строк, захватывает читателя искрометным юмором, простым словом… Вот так, к примеру:…«Жизнь шпионская по разному складывается. Некоторым удача так и прет. Например, забросят нашего человека за бугор, окончит он и там разведшколу, а потом его — опять к нам. Полный кайф, понимаешь!..».


У ангела болели зубы

Автор как-то раз сказал: «Во время работы я могу представить себе все, кроме одного — не совершенного чуда». Жена рассмеялась и сказала: «Ты — просто сказочник. Лучше напиши книгу о тех чудесах, которые еще только будут».Так и родилась эта книга…


Записки честного пингвина

Уважаемый читатель!Вполне возможно вы уже читали небольшой рассказ «Записки честного пингвина». Если набрать в поисковике Интернета его первую строчку – «ПОНЕДЕЛЬНИК. Сегодня совсем тепло, всего минус десять» – можно найти очень много станиц, блогов и форумов, где он был напечатан. Но дело в том, что я автор не одного рассказа… Все остальные рассказы проходили в одесском «Фонтане», питерском «Вокруг смеха», смоленской «Веселухе» и многих других юмористических журналах и газетах.Заранее спасибо за вашу улыбку!


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Черная книга

Мистические повести о средневековье и не только.Когда-то автор вывел для себя «формулу»: счастье – это когда истина в человеке сильнее его боли. Но как часто мы понимаем и принимаем эту истину?.. И что бывает с человеком, если он теряет ее на мгновение или почти на всю жизнь?


Передайте в Центр

Оптимистическая трагедия, изложенная ироническим языком или, что, в сущности, то же самое, веселая комедия положений с драматическим подтекстом. А проще говоря, автор старался всего лишь написать беззаботную и добрую книгу, после которой хочется жить…