Рыцарь ночи и Луна - [3]
Мне пятьдесят пять, я далеко еще не старуха, но порой я думаю, что жизнь была просто сном – так быстро и безотрадно все промелькнуло. Завещание на квартиру и дачу я написала на внука - только ему я и нужна. А этот мир давно перестал интересоваться мной. Возможно, именно потому, что много лет назад я перестала интересоваться им? Растворилась в ребенке и осталась ни с чем, когда он вырос? Кто знает…
В то утро я встала, как привыкла, около восьми часов. Машинально сделала легкую разминку – болезней и беспомощности я боялась с тех пор, как поняла, что я совсем одна. Померяла сахар – почти норма. Немного давило сердце, но не критично. Надо будет еще давление померять потом. Обычно оно у меня чуть пониженное. Поставила турку на огонь. Ответила на звонок Стеллы, спрашивающей, скоро ли я приеду в гости – Васеньке нужен новый комбинезон и у них нет денег на отпуск, а Васеньке очень желательно съездить на море – он часто простужается…
После звонка появились первые признаки головной боли. Утешая себя тем, что сейчас все пройдет, я распахнула дверь на улицу. Весна в этом году совсем ранняя, почки брызнули нежной зеленью еще в конце апреля. Вылила кофе через удобное ситечко в чашку и вышла на крыльцо. Села в старую качалку, накинула на колени плед и сделала первый глоток. Пожалуй, это самая приятная минута за день, только вот в голове стоял странный шум и гул после звонка Стеллы. Мне все казалось, что она продолжает говорить, как обычно - жалобно и многословно. Боль в сердце пришла совсем внезапно, я судорожно пыталась вдохнуть ставший вдруг твердым воздух, краем глаза отмечая, как по старым, серовато-серебристым доскам террасы расплывается огромная кофейная лужа…
Глава 1
Первое воспоминание – звуки и запахи…
Они удивительным образом складывались в единую картину, пусть и совершенно не больничную, но – цельную. Сырость дополнял звук капели, слабый запах скотного двора и свежей древесной стружки сочетались с криками петуха, собачьим лаем и мычанием. На лбу лежала высохшая заскорузлая тряпка, сквозь с трудом раздвинутые ресницы просачивался слабый свет, но отрыть глаза я не могла – тряпка, пусть и не слишком плотно, прижимала веки, а рук и тела я не чувствовала.
Сознание возвращалось и уплывало, сколько я была в таком состоянии – сказать сложно. Но ни запаха больницы, ни капельниц в руках я не было и это – тревожило. Я не могла понять, где нахожусь. Зато тряпка иногда становилась влажной. Это беспокоило, мысли, пусть еще и не организованные, уже слабо пробивались через пелену беспамятства.
Ощущение дня и ночи менялось несколько раз, пока, в один момент, я не очнулась совсем, осознав себя Алиной Михайловной Лунёвой, живой и невредимой. Неловко подняла затекшую руку и смахнула повязку со лба. Пока слезящиеся глаза привыкали к полумраку, я, повернув голову на жесткой подушке, с удивлением успела рассмотреть часть странной комнаты. Ту часть, что могла увидеть не вставая.
Я находилась не в больничной палате, что уже давно поняла по запахам и звукам. Чердак – первое, что пришло на ум. Огромный чердак, на половину заваленный сеном или соломой. Слезы сморгнулись и видела я все совершенно отчетливо, как проявившуюся фотографию.
Крепкие балки поддерживали черепичную крышу и странность этих балок свела меня с ума мгновенно – они были цельными! Вся конструкция, весь этот, похожий на скелет неведомого животного каркас, под которым я сейчас лежала, состоял из одного цельного куска дерева. При всем желании я не могла различить в стыках брусьев хоть какой-то трещины, следов клея или топора. Ничего… Эти бревна просто росли друг из друга, я четко видела рисунок искривленных годовых колец на стыках.
Невольно протянув руку к нависшему над кроватью бревну, я хотела дотронуться до одной из балок, провести пальцем и убедится, что я просто не рассмотрела как следует – ну не растут деревья под таким углом друг из друга! Рука, которую я увидела, напугала меня до полусмерти. Тонкая девичья рука, со следами давнишнего пореза у сгиба, чуть загорелая и чужая. Я ощутила ее как свою, закрыла глаза и вновь провалилась в сон или беспамятство.
Встать со своего ложа я смогла только утром – почувствовала потребность в воде и туалете. Сперва, проснувшись, я убедилась, что вчера мне не показалось – я находилась в чужом теле, молодом, но очень ослабленном. При попытке сесть кружилась голова, пробивающиеся сквозь пыльное небольшое окошечко лучи встающего солнца доставляли сильный дискомфорт – глаза слезились, я часто моргала. Нелепость ситуации была в том, что я четко знала, кто я такая, но мои знания совершенно не совпадали с реальностью.
Все запахи и звуки были на месте, более того, проморгавшись и сев на кровати, я обнаружила и затихший источник капели – большой медный таз, в котором поблескивала жидкость. Крыша текла и его просто подставили собирать воду.
Худощавое девичье тело, в котором я находилась, вместо привычной короткой стрижки обладало целой кучей спутанных длинных белых волос. Похоже, пока я болела, никто особо не стремился ухаживать за мной – эта куча неопрятной грудой лежала у меня на плечах, а часть доставала до матраса, на котором я сидела. Держась за деревянную спинку кровати попыталась встать – вцепилась тонкими пальцами в перекладину, таким же странным образом растущую прямо из рамы изголовья и попробовала подтянуть ослабшее тело. Дерево начало крошиться прямо в руках, как трухлявый пень, распадаясь на мелкую волглую щепу.
В тексте есть: средневековье, адекватная героиня, бытовое фэнтези Это мир аналогичный нашему средневековью. Войны, вши, болезни… Никакой магии и принцев на пути. Что будет, если в такой мир кинуть обычную женщину? Не мага, не умелицу-рукодельницу? Самую обычную домохозяйку тридцати лет. Не в тело принцессы, а в тело рабыни? Не в сытый гарем, а в поселок викингов? Выживет она или погибнет? Пройдет ли путь к себе и своему месту в этом мире, или пропадет с голоду без денег, миксеров и стиральных машин? На её месте может оказаться любая из вас… Книга не про викингов, не про другие племена и города.
Пусть новый мир и выдал тебе скучную внешность и мужа, который не слишком нужен. Пусть ты пока ещё просто ребенок. Это не значит, что стоит сдаться и сложить лапки. Любая девушка нашего времени знает неизмеримо больше средневековой красавицы. Так что внешность — не главное. Нарисуем — будем жить… В тексте присутствуют — героиня в теле ребёнка, принудительное замужество, сложные отношения со свекровью, капелька любви в конце книги и обязательный ХЭ.
Приятно, конечно, проснуться однажды принцессой, герцогиней, ну, или, на худой конец, дворяночкой обедневшей — путь в Золушки открыт. Но мы не ищем легких путей). Это будет дорога с самого низа. Дорога будет долгой и трудной, но ХЭ будет обязательно! Встретит ли героиня свою любовь? Обязательно, но — не сразу. Сперва ей придется осознать себя в новом мире и найти своё место.
Это будет мир магии и приключений. Это будет вынужденный брак и притирка героев. Эта книга о том, что не магия правит человеком, но – человек магией. И это будет бытовое фэнтези. Обычная попаданка в обычный магический мир. У каждой нормальной Золушки есть мачеха, завистники и злопыхатели. И где вы видели магический мир, в котором всё хорошо и который не нужно спасать? Ну и мир, где приличной Золушке не навяжут мужа, тоже найти сложно… Что с этим, со всем, делать? Читайте книгу, и вы всё узнаете. Комментарий Редакции: История, согревающая как теплый чай и мягкий плед.
Спокойное и уютное бытовое фэнтези, без особых страстей и интриг. Поиск места в новом мире и поиск любви. Что делать, если брачный контракт - самая большая твоя страшилка? Если тебя уже пытались нагло обобрать с помощью этой филькиной грамоты? Если тебя обманывали и предавали? Если на тебя смотрели, как на дуру? Как выжить в новом мире, никому не доверяя? Как известно, обжегшись на молоке, будешь дуть даже на воду... И точно ли ты хочешь вернуть себе статус бизнес-леди?
В данной работе показывается, что библейская книга Даниила, а говоря более острожно, её пророчества, являются лжепророчествами, подлогом, сделанным с целью мобилизовать иудеев на борьбу с гонителем иудейсва II в. до н.э. — царём государства Селевкидов Антиохом IV Эпифаном и проводимой им политики насильстенной эллинизации. В качесте организаторов подлога автор указывает вождей восставших иудеев — братьев Маккавеев и их отца Маттафию, которому, скорее всего, может принадлежать лишь замысел подлога. Непророческие части ниги Даниила, согласно автору, могут быть пересказом назидательных историй про некоего (может быть, вымышленного) иудея Даниила, уже известных иудеям до появления книги Даниила; при этом сам иудей Даниил, скорее всего, является «литературным клоном» древнего ближневосточного языческого мудреца Даниила. В книге дано подробное истолкование всех пяти «апокалиптических» пророчеств Даниила, разобраны также иудейское и христианское толкования пророчества Даниила о семидесяти седминах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Это просто воспоминания белой офисной ни разу не героической мыши, совершенно неожиданно для себя попавшей на войну. Форма психотерапии посттравматического синдрома, наверное. Здесь будет очень мало огня, крови и грязи - не потому что их было мало на самом деле, а потому что я не хочу о них помнить. Я хочу помнить, что мы были живыми, что мы смеялись, хулиганили, смотрели на звезды, нарушали все возможные уставы, купались в теплых реках и гладили котов... Когда-нибудь, да уже сейчас, из нас попытаются сделать героических героев с квадратными кирпичными героическими челюстями.
═══════ Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Не всегда желание остаться в тени воспринимается окружающими с должным понимаем. И особенно если эти окружающие - личности в высшей степени подозрительные. Ведь чего хорошего может быть в людях, предпочитающих жить посреди пустыни, обладающих при этом способностью биться током и управлять солнечным светом? Понять их сложно, особенно если ты - семнадцатилетняя Роза Филлипс, живущая во Франции и мечтающая лишь об одном: о спокойной жизни.
Божественные звери, мстительные духи, волшебные пилюли и, конечно же, прекрасные бессмертные заклинатели. Китайская сказка! Но попала в нее я, русский врач скорой помощи. Не надо мне таких приключений, сидим тихо! Тихо, я сказа… м-м-м, божечки, тощий-то какой. Тоже мне, небожитель! ВНИМАНИЕ! Это ВТОРОЙ ТОМ ДВУХТОМНИКА.
История попаданки, самая обычная, тихая и спокойная. Бытовое фэнтези, никакой магии, примитивный поселок с натуральным обменом и никаких принцев. Совсем. Зато будут дети, а это, поверьте, гораздо важнее любого короля!)
В тексте есть: попаданка, властный герой, столкновение характеров В один «прекрасный день» я проснулась в другом мире и в другом теле — в теле парализованной принцессы. И резво вскочила на ноги. Да только, что-то не все рады такому чудесному исцелению. Муженек от счастья зубами скрипит, его любовница примеряет на себя статус герцогини, а тайный поклонник не постеснялся передать поздравление через наёмного убийцу! Шанс вернуться домой есть, да только до этого светлого момента нужно дожить. И желательно, не за стенами монастыря! А значит, пора брать ситуацию в свои руки и показать им, что иногда изъяны это изюминки. В тексте есть: попаданка, властный герой, столкновение характеров.
Когда драконы бьются за тебя — сохраняй спокойствие! Попался упёртый возлюбленный — перевоспитывай! Свой принц — это хорошо, но оружием с деньжатами тоже обзавестись надо. А в день, когда наступит Тьма, слушай сердце, только оно подскажет путь к свету.