Рыцарь московской принцессы - [60]

– Дай посмотреть, – вцепился в книжку Егор.

– Сперва сама посмотрю, а потом уж ты. – Зое не хотелось сразу лишаться находки. – Тебе обещали про Эллипсоидные войны, вот и читай. А эту я сама себе нашла и имею право прочесть ее первой.

Зоя дернула книжку обратно, и оба одновременно выпустили ее из рук. Грохнувшись на пол, она со стуком раскрылась, явив ребятам красивую цветную гравюру на мелованной бумаге. Наклонившись за книгой, мальчик в оторопи замер. С гравюры на него взирал… человеколев!

Больше Егор разглядеть ничего не успел. Книгу выхватил у него из-под носа Христофор Павлович. Оттащив лестницу подальше, кудесник запихнул томик наверх.

– Это тоже чтение не для вас, – заявил он.

– Христофор Павлович! – взмолилась девочка. – Ну почему? Там же просто красивые легенды.

Кудесник, однако, проявил твердость.

– Я нашел тебе книгу гораздо более подходящую. Про Катерину Воительницу. Позднее Межвековье. Тебе понравится.

– Терпеть не могу войны! – топнула ногой Зоя.

– Но тут и про дворцовые интриги, – настаивал на своем выборе кудесник. – Про Катерининых фавориток и фаворитов. Пышное, красивое и романтичное время. Хотя одновременно и очень жестокое.

– Ладно, – сдалась девочка. – Только тогда истории про войну я пропущу.

– Твоя воля, – не возражал Христофор Павлович. – Это ведь чтение не для занятий, а для развлечения. А ты, Егор, вот держи трактат про Эллипсоидные войны, – достал он с другой полки толстенную увесистую книжищу со щитом и двумя скрещенными мечами на обложке.

– Ого-го, – принял у него из рук тяжелую ношу Егор. – Сколько же этих войн-то было?

– Пять штук, невежда, – объявила Зоя.

– Вообще-то, точнее, пять с половиной, – поправил ее Христофор Павлович. – Официальный отсчет начинается с первой, разразившейся на грани Ранневековья и Межвековья. Но существует мнение, что до этого имела место еще одна война, только из-за разночтений в датировках не все историки признают ее Эллипсоидной.

Егор ничего не понял, однако от вопросов воздержался, решив сперва посоветоваться с Зоей. Иначе вдруг получится, что он не знает чего-нибудь очевидного, что в этом мире известно каждому кухонному мальчику.

– Почерпнешь множество интересного, – напутствовал его Христофор Павлович. – Написано, может, местами и суховато, зато это самое полное из известных мне исследований Эллипсоидных войн. А я и сам много времени отдал их изучению.

«Вот попал, – запоздало сокрушался по поводу своего опрометчивого выбора Егор. – Теперь хочешь не хочешь, придется читать внимательно. Вполне вероятно, кудесник захочет со мной обсудить на досуге, раз сам увлекался этим сюжетом».

Вечером, когда со всеми обязанностями было покончено, ребята устроились за столом и при свете большого серебряного канделябра на восемь свечей каждый уткнулся в свою книгу.

Егор пробирался через ученый труд не без усилий, с каждой страницей все отчетливей убеждаясь, что чтения ему хватит очень надолго. Зато он сразу выяснил, что такое Эллипсоидные войны и отчего они так назывались. Название не имело никакого отношения к территориям, на которых они происходили. Все дело было в Луне. Каждая из войн начиналась, когда ночное светило вступало в фазу эллипса, чему способствовали не слишком ясные мальчику физические законы. Происходило это раз в четыре года. Что-то вроде нашего двадцать девятого февраля, сделал вывод мальчик, чем пока и ограничился, не углубляясь в детали. В противном случае пришлось бы задавать вопросы Христофору Павловичу, а Егор сперва хотел проконсультироваться с Зоей, которая сейчас увлеченно поглощала историю о Катерине Воительнице.

Пять Эллипсоидных баталий случились одна за другой, вспыхивая каждые четыре года. Война начиналась, заканчивалась, но едва Луна принимала форму эллипса, наступал черед следующей. Чтобы узнать, из-за чего их вели, нужно было одолеть весь том, а не только первую, вводную, главу, с трудом осилив которую мальчик ужасно захотел спать.

Зою, в отличие от него, оторвать от чтения не было никакой возможности. Поэтому Егор решил перенести разговоры на завтра и досрочно поплелся к себе наверх. Лягух тут же устроился на подушке, а мальчик вытянулся на узком матрасе.

Странно: когда он лег, сон слетел. Снова спуститься вниз и продолжить чтение? Совсем неохота. Да и какое ему, в конце концов, дело до истории Океании? Он и современную-то ее в глаза не видел, да и увидит ли когда-нибудь? Мало ли что они там творили? И результат известен: бились, бились за свою независимость, а все равно стали частью Руссии и Киндии. И правит ими сейчас тот же Константин.

Лучше бы ему, Егору, почитать легенды Ранневековья. Может, выяснил бы наконец, что это за человеколев, постоянно здесь возникающий у него на пути. И зачем Христофор Павлович так поспешно спрятал от них эту книгу, стоило Егору лишь кинуть взгляд на гравюру. Словно в ней таилось что-то запретное.

Егор заметил и постарался запомнить, на какую полку кудесник убрал легенды. Надо бы попытаться проникнуть в библиотеку. Возьмет, почитает, а после по-тихому вернет на место. Христофор Павлович и не хватится. Собственно, Егору и требовалось-то лишь выяснить про человекольва.