Подали кофе. Солидная женщина, председатель комитета, представила гостя, произнеся длинную речь о его полной приключений жизни альпиниста. Рассказала и о его путешествии в Антарктиду, и о том, как он помогал строить больницу в Непале, и о покорении высочайших вершин мира. Наконец она предоставила слово Закери Бэллантайну.
Свет в зале погас, освещенной осталась только импровизированная сцена. Кэтрин почему-то совершенно не удивилась, когда увидела, кто именно подошел к микрофону. Просто без бороды она его не узнала.
Бэллантайн окинул взглядом зал, и Кэтрин показалось, что его глаза вспыхнули. Не при виде ли ее? Потом он начал говорить.
Кэтрин уставилась на чашку с кофе, взяла ложку, потом осторожно положила ее на блюдце. Она пила черный кофе без сахара.
При первых же звуках низкого голоса Кэтрин почувствовала, что он отдается в ее душе до боли знакомым звоном. Она прислушивалась именно к голосу, не вникая в смысл слов и не отрывая взгляда от белой скатерти. Наконец она подняла глаза, а он как будто ждал этого момента: сделал паузу, посмотрел прямо на нее, потом сверился с листком бумаги, который держал в руке, засунул его в карман и продолжил свою речь.
Кэтрин изо всех сил старалась сдержать бешеный ритм своего сердца, убеждая себя, что он никак не мог разглядеть в темном зале кого-либо.
Рядом шевельнулся Кэллум, все еще обнимавший ее за плечи, и у нее появилось непреодолимое желание стряхнуть его руку.
— Странно, но почему-то не возникает ощущения, что ты находишься на вершине мира, — между тем продолжал Закери Бэллантайн. — Стоя на Эвересте, глядя на горы внизу — этот вечный пейзаж! — начинаешь воспринимать лишения, усилия, опасности как бы в перспективе. Понимаешь, что все это было не зря. Каждый альпинист мечтает попасть на Эверест. Бен и я впервые поднялись на него вместе — это было пять лет назад. Я никогда не забуду этого момента.
Он опять остановился, глядя в пол. Кто-то стукнул чашкой о блюдце, кто-то подвинул стул.
Бэллантайн медленно поднял глаза.
— После покорения такой вершины только и делаешь, что ищешь все более трудные подъемы, неизведанные маршруты и непокоренные вершины.
— Вопрос лишь зачем? — прошептал Кэллум на ухо Кэтрин.
Она покачала головой, так как и сама не поняла, но внезапно почувствовала непреодолимое желание понять, поэтому начала внимательно прислушиваться к словам рассказчика, боясь пропустить хоть слово.
— Всегда впереди есть еще одна гора. — Мужчина на сцене сжимал микрофон. — Еще одна опасность, риск, еще одна Цирцея, зовущая мужчин пожертвовать своей жизнью ради нее…
Голос зазвучал тише, мужчина смотрел на свою руку, сжимающую микрофон. И на этот раз уже никто не нарушил тишину. Кэтрин была уверена, что на несколько секунд он совершенно забыл о своей аудитории и о подготовленной речи. Наконец Бэллантайн разжал пальцы и сунул руки в карманы.
— Мужчины, — медленно произнес он, устремив свой взгляд вдаль, — так же как и женщины, совершают ошибки. А горы этого не прощают. В прошлом году они забрали лучшего друга, которого я когда-нибудь имел или буду иметь. Бен Стори был моим лучшим другом. — Он медленно повернул голову и посмотрел прямо на Кэтрин. Его взгляд был сама боль. — Самый лучший друг, самый лучший альпинист, самая крупная личность, которую я когда-либо встречал. Мне так его не хватает.
И он сделал шаг назад, в тень. Но его боль уже охватила Кэтрин. Она закрыла глаза, стараясь совладать с ней, тело пронзила дрожь, а горло свело от сдерживаемых рыданий.
Когда она вновь открыла глаза, Бэллантайн, уже под аплодисменты, спускался со сцены и садился за столик. Кэллум наконец снял руку с ее плеча, чтобы поаплодировать вместе со всеми.
Женщина, сидящая напротив, салфеткой вытирала слезы.
Что ж, не я одна растрогана его словами, сказала себе Кэтрин. Он произвел одинаковое впечатление на всех женщин в зале.
Цель вечера состояла в том, чтобы собрать средства в помощь семье погибшего, и речь Закери Бэллантайна служила именно этой цели. Безусловно, он был предан своему другу. Кэтрин, вне всякого сомнения, было очень жаль женщину, потерявшую мужа, но вот понять человека, добровольно рисковавшего своей жизнью и знавшего при этом, что от него материально зависят близкие ему люди, она так и не смогла.
Что заставляет некоторых людей совершать безумные поступки исключительно ради того, чтобы повысить адреналин в крови? Как это странно и совершенно непонятно!
Заметив, что Закери Бэллантайн поднялся, чтобы пожать руку молодой хорошенькой женщине, которая подбежала к его столу выразить восхищение, Кэтрин неожиданно почувствовала раздражение. Как они могут — такие мужчины, как он, авантюристы по природе, — заставлять женщин любить себя, а потом беззаботно бросать свою жизнь на алтарь мальчишеской мечты?! Это так несправедливо и жестоко!
Молодая женщина между тем улыбалась, ее белая рука без обручального кольца лежала на руке Бэллантайна, и она с серьезным видом что-то говорила ему, видимо выражая свой восторг. Этому мужчине ничего не стоило вскружить ей голову.
— Дурочка, — прошептала Кэтрин.
— Что? — Кэллум наклонился к ней.
