Рыцарь и ведьма - [3]

Магнус мог себе представить, как испугались крестьяне, увидев внезапную смерть жениха. И теперь Айво де Бриз больше не желал эту девицу.

И Магнус не мог бы сказать, что осуждает его.

Управляющий не произнес слова «колдовство». Кроме того, из его речи явствовало, что девушка только что вышла из монастыря. Но какова бы ни была причина смерти ее жениха на самом пороге церкви, это по крайней мере разом уничтожило вожделение де Бриза.

Магнус рассматривал фигурку, укутанную плащом и все еще сидевшую в окружении узлов и сундуков. Он был рад тому, что девушка не стала умолять его забрать ее с собой. Если как следует поразмыслить, у него не было причины делать это, даже если бы ему и хотелось. Но он не мог не чувствовать к ней сострадания. Можно представить, какая судьба ее ждет, если управляющий и его люди бросят ее на берегу. Они находились вблизи Шотландии, и в этих краях рыскали банды головорезов, когда людей де Бриза не было поблизости.

«Не моя она забота», – повторил про себя Магнус.

Он передал управляющему несколько коротких, прощальных наказов де Бризу, столь неразумно пренебрегшему своими обязанностями и уклонившемуся от встречи со сборщиком податей для своего сюзерена. Магнус надеялся в недалеком будущем сообщить обо всем графу. Потом, распрощавшись с управляющим, направился к берегу.

Киль судна глубоко засел в глинистых сланцах. Услышав окрик Магнуса, почти все его моряки и еще четверо вооруженных людей попрыгали за борт, чтобы столкнуть судно в море. Магнус и сам вошел в воду прибоя и что было силы уперся спиной в корпус корабля. Вода была ледяной. Блеяние животных вплеталось в вой ветра. Коровы и овцы топтались на палу6е, и корабль кренился то в одну, то в другую сторону, несмотря на все усилия моряков и кормщика, пытавшихся сдвинуть корабль и направить его в море.

С минуту казалось, что судно потонет, но потом оно поддалось и вырвалось из песчаного плена с такой стремительностью, что Магнуса чуть не сбило с ног.

Сыплющие проклятиями моряки тоже едва удержались на ногах и рванулись вслед за кораблем. Внезапно Магнус оказался по шею в воде среди бурунов. Его латы и меч были тяжелы и тянули его все глубже. Обеими руками он вцепился в деревянную обшивку корабля, потом ему удалось перекинуть через борт ногу и подтянуться, ухватившись за канат. Магнус упал и ударился о скамьи для гребцов, а при повороте судна расшиб ноги в лодыжках. Двое моряков взобрались на мачту и уже ставили парус. Тревожное блеяние и мычание животных были оглушительными.

Магнус примостился на корме на мешках с зерном и сидел, потирая ушибленные ноги. На берегу еще можно было различить поникшую фигурку девушки в синем плаще. Магнус вспоминал ее глаза – изумрудно-зеленые, излучавшие сияние. Он тряхну головой, и в конце концов это навязчивое исчезло.

Управляющий Айво де Бриза вскарабкался на одного из вьючных мулов, на которых была доставлена графская подать, и направился в деревню через дюны, поросшие травой, стелющейся по земле под порывами сильного ветра. За ним следовали односельчане, помогавшие ему доставить скот и мешки с зерном. Добравшись до гребня дюны, управляющий придержал мула и оглянулся.

Перед ним, насколько видит глаз, простирался извилистый берег моря, над которым нависло холодное лиловое небо. Управляющему показалось, что девушка следит за судном графа Честера, плывущим к проливу. Она сидела натянутая как струна, капюшон плаща закрывал ее лицо.

Управляющий почувствовал укол жалости: девушка была очень красива. Если бы он посмел, то оставил бы ее для себя. Но то, что случилось на пороге церкви в Торшэм Ли, поставило все на свои места.

Управляющий все смотрел и смотрел на нее, пока его люди с трудом взбирались на дюну, а потом, добравшись до гребня, остановили своих вьючных животных. Им был виден рыжеволосый молодой рыцарь, сборщик податей и доверенное лицо графа Честера. Он стоял на корме судна и смотрел на берег. Они знали, что зовут его Магнус фитц Джулиан, что он наследник графа де Морлэ и важная персона при дворе графа Честера. И вот теперь, несмотря на то, что корабль удалялся все дальше и дальше от берега, глаза его продолжали следить за девушкой.

– Он вернется за ней, – сказал один из людей управляющего.

– Спорю на полпенни, что не вернется, – фыркнул в ответ кто-то.

Управляющий же не сказал ничего. Но он считал, го юный рыцарь не повернет назад. Если, конечно, газет себе, отчет, что для него хорошо, а что плохо.

Со своего места на песчаном берегу Идэйн тоже видела, что глаза молодого рыцаря все еще прикованы к ней.

Большую часть ее лица скрывал капюшон, но из-под него она следила за моряками, грузившими мешки и скот на корабль, потом за тем, как они пытались столкнуть его с мелководья, и до последней минуты ждала, что молодой рыцарь подойдет к ней и возьмет с собой на судно. Но этого не произошло.

И теперь Идэйн со всевозрастающим изумлений неверяще смотрела, как они собираются бросить её здесь!

Конечно, все это ее неопытность, потому что ей была знакома только размеренная и спокойная жизнь монастыря, где она ничего не узнала о том, как ведут себя люди за его стенами. Ей и в голову не приходило, что нужно было бы самой подойти к энергичному молодому рыцарю и заговорить с ним, убедить его взять ее на корабль.