Рыцарь без меча - [90]

— Отчего? — огорчилась Королева.

— Из-за гайера, конечно. Вы же знаете эту историю.

— Да, — Королева вздохнула. — Я помню юношу, который привёз мне ключ и спас всех нас. Я ведь предупреждала его о том, что ему угрожает опасность, что его ждут страдания. И предложила ему остаться в моём Мире. Но он отказался, и я ничего не смогла сделать для него…

— Он отказался остаться в Лунном Мире?! — изумился Гидеон. — Но почему?! Неблагодарность. Или скорее глупость.

— Как ты юн и горяч. Такие резкие слова… Он не сказал мне, но я прочитала в его сердце. Его ждала любовь, Гидеон. Если бы он согласился остаться у меня, то разорвал бы нить, связывавшую его с любимой. Мне до сих пор больно вспоминать о том, что я не смогла уберечь его от мучений, а Рэграса — от несправедливого гнева. Как тонки нити судьбы! Как сложны узоры, которые она сплетает!

— Из-за этого и дядя сердится на меня, — нахмурился Гидеон. — Он думает, что я мог что-то изменить.

— Вряд ли ты смог бы предотвратить это. Я ни в чём не виню тебя, мой мальчик. Подвиг совершается только по зову сердца. Этот юноша совершил подвиг, а ты ещё не был готов. Твои подвиги впереди, дорогой. Поэтому умерь свою досаду и обиду. Ведь твоё мужество тоже ждёт своего часа.

— Спасибо за эти слова, ваше величество! Я счастлив слышать их после всего, что произошло за последние месяцы… Но, признаться, я думал, что дядя сердит на меня просто потому, что он потерял власть над гайером…

— Ну что ты, Гидеон, он не потерял её. Эта власть в его крови. Сегодня Рэграс — самый могущественный из королей. У него есть Мир Дня, сердце Великого Мира, и власть над гайером — а значит, над людьми. Ты должен быть счастлив, что Рэграс приблизил тебя к себе.

— Я очень ценю это, ваше величество, и горжусь этим! Так значит, гайер по-прежнему подчиняется дяде?! Как я рад!

— А что заставило тебя в этом усомниться?

— Дядин перстень. Дядя поменял оправу…

— Ах, это… Пустяки. Ты же знаешь, что главное — не форма, а суть. Суть его перстня осталась прежней, в нём скрыта та же сила, что и раньше. И даже большая сила. Так что не тревожься, мой мальчик, — Королева ласково улыбнулась и погладила его по руке. — Гайер всецело повинуется Рэграсу. Хотя я не хотела бы, чтобы он пользовался гайером чаще, чем это необходимо. Это всегда так страшно и тяжело…

— Я бы тоже не хотел этого. Мир должен жить в радости и покое, без боли и страданий.

— Как это верно, Гидеон.

— Я был счастлив поговорить с вами, ваше величество. Благодарю вас за добрый приём.

— Иди отдыхать, мой мальчик, и смотри хорошие сны. Я чувствую, что твоё сердце снедает какая-то тревога и терзает обида. Но тебе не о чем тревожиться и не на что обижаться. Рэграс любит тебя и желает тебе только добра. Если он строг с тобой, ты должен быть ему благодарен — это значит, что он видит в тебе не слабого мальчика, а воина, сильного духом.

Вернувшись к себе, Гидеон позвал Шардена, чтобы тот помог ему раздеться, и улёгся в постель. Шарден погасил свечи и ушёл.

Гидеона что-то тревожило. И ни роскошная обстановка, ни удобнейшая кровать с украшениями из золота под великолепным тёмно-синим балдахином, ни почести, которые ему оказывали во дворце, ни милость Рэграса, ни слова Королевы не приносили спокойствия. Он закинул руки за голову и попытался понять, где источник этой сосущей тревоги. «Неужели с родителями что-то случилось? Нет, не может быть… что с ними может случиться? Что может быть лучше и спокойнее, чем Эстуар… конечно, надо было перед расставанием помириться с отцом. Мы плохо расстались. Попробую узнать, как они там, — Гидеон положил пальцы на перстень и сосредоточился. Через несколько секунд перстень вспыхнул. — Отец в хорошем настроении, у них с мамой всё в порядке. Но в чём же тогда дело? Что-то должно произойти. Что-то очень плохое… но с кем? Неужели со мной?! — Гидеон сел в постели, пытаясь унять внезапно нахлынувший страх. — Ну ладно, будет, будет, — он провёл рукой по лицу и снова лёг. — Что это на меня нашло? Так и заболеть недолго, а свою слабость другим показывать нельзя. Дядя наблюдает за мной. Каждый шаг — экзамен, каждое слово — проверка… Как мы славно жили раньше, когда он ещё не был королём! Как я устал… Нет, пожалуй, эта опасность всё-таки угрожает не мне. Иначе я бы чувствовал её иначе. Но кому она угрожает? Дяде? Всему королевству? Не знаю… Не знаю! Странно. Как будто кто-то мешает слушать, — вдруг осознал он. — Чья-та воля, твёрдая, как сталь! Кто смеет вмешиваться в нашу жизнь?!» — Гидеон выругался и позвонил в колокольчик. Вбежал Шарден.

— Что вам угодно, ваше высочество?

— Раскрой окно, здесь душно. И сделай мне напиток из трав, как вчера.

Выпив горячий ароматный настой, Гидеон опустился на подушку и продолжил размышления. «Королева что-то скрывает. Она была чем-то обеспокоена, хотя и не подавала виду… И не объяснила мне, почему дядя сменил у перстня оправу! Сказала, что это пустяк, но ведь ей прекрасно известно, что это совсем не пустяк! Что же она скрывает? Так, похоже, власть над гайером вернулась к дяде не без её помощи. Вполне закономерно, но… как она это сделала? Даже для того, чтобы просто подчинить гайер, нужны огромные силы! Огромные!! А если власть над ним ушла и её надо вернуть — тем более!.. Нет, мне одному в этом не разобраться… С кем бы посоветоваться? Лучше всего с Фидом. Но без ведома дяди это сделать не получится… А с кем ещё? Тербек казнён… Тётя Элиата, думаю, всё знает, но вряд ли скажет… А что, если съездить к Фригитте?! Как это я сразу не догадался! Ну конечно! И отец советуется с ней по важным вопросам! Она мудрая, она должна знать! Только как с ней встретиться? Она живёт в Гале, очень далеко… Впрочем, это не так уж важно. Встречу можно устроить».