Рыцарь без меча - [64]

Аксиант достал из своего дорожного ларца тонкий голубой шёлк, прикрепил его на стену между шкафом и дверью в соседнюю комнату и аккуратно расправил складки — теперь ткань закрывала стену на высоту человеческого роста.

— Фид подарил мне этот шёлк. Он может показать любое событие, которое когда-либо происходило в Великом Мире.

* * *

После короткого перехода через туман Диаманта, Мариен и Гидеон оказались в кабинете Рэграса. Он сказал:

— Тербек предал меня и вынудил Эдвина молчать. Я хочу освободить его, только он связан с Миром Неба, и гайер его не отпускает. Гайер вышел из-под моей власти. Видите? — он показал им руку с перстнем, оправа которого ослепительно горела. — Я не могу ничего сделать. Но есть одно старинное поверье — что гайер может раскрыть настоящая любовь… Попробуй, Диаманта. Если не сможешь, он долго не продержится. А ты подожди меня здесь, — приказал он Гидеону.

Диаманта и Мариен прошли за Рэграсом в соседнюю башню. Рэграс отпер камеру.

Эдвин висел на цепях, опустив голову на грудь. Диаманта бросилась к нему. Она пережила ужасное мгновение, подумав, что уже поздно, но подняла его голову и увидела, что он ещё жив.

— Эдвин! Эдвин!

Но он не приходил в себя.

— Эдвин! Пожалуйста, не умирай!

— Возьмись за браслет обеими руками и не отпускай, пока он не погаснет, — велел Рэграс.

Диаманта взялась за браслет на левой руке Эдвина. Прикосновение к гайеру пронзило её острейшей болью, от которой потемнело в глазах. Диаманта ощутила, что этот металл целиком состоит из ненависти, и вся его ненависть теперь направлена на неё. С первой попытки ничего не получилось. Но слова Рэграса «если не сможешь, он долго не продержится» не оставляли выбора. Она перевела дух и попробовала снова. Рэграс молча ждал у стены.

От следующего прикосновения Диаманты гайер вспыхнул так, что стало невозможно на него смотреть. Диаманта испугалась, что Эдвин не выдержит. Ей стало плохо.

— Воды, быстро! — приказал Рэграс охраннику. Тот принёс кружку воды, Диаманта отпила глоток, немного отдышалась и снова взялась за гайер.

Она закрыла браслет ладонями, и если бы не свет, пробивавшийся между пальцами, могло показаться, что она просто держит Эдвина за руку. Но ничего не происходило. Оковы не открывались.

Не отпуская браслет, она посмотрела на руку Эдвина с бессильно висящей кистью, на его влажные от пота спутанные волосы, на лицо, знакомое каждой чёрточкой, строгое и спокойное, в котором так не хватало теперь синевы его глаз.

— Эдвин! Не уходи!

Ей больше всего на свете захотелось, чтобы Эдвин вместо боли от гайера почувствовал мягкое тепло её рук. Вдруг Диаманта ощутила, что в её сердце всё ярче разгорается удивительный чистый свет. Её наполнила огромная, невыразимая нежность. Диаманта держалась за браслет и не обращала внимания, что оковы горят так, что даже Мариен не может на них смотреть, не замечала запредельной боли. Теперь она видела только Эдвина, а гайера словно бы и не существовало.

И вот медленно, нехотя металл погас, а потом браслет в её ладонях щёлкнул и раскрылся, выпустив руку Эдвина с израненным запястьем. Мариен подхватил Эдвина. Тут же погасли и раскрылись остальные три браслета.

Рэграс позвал охранников, они унесли Эдвина в комнату рядом с кабинетом и положили на широкий диван. Диаманта, пошатываясь от слабости, шла следом, постепенно возвращаясь в привычный Мир.

Появился слуга, который принёс одежду Эдвина и камень-талисман. Диаманта тут же надела его Эдвину на шею. Он был без сознания. Диаманта села на краешек дивана и погладила Эдвина по щеке.

— Эдвин, любимый! Всё прошло! — но его лицо по-прежнему оставалось бледным, спокойным и неподвижным.

Рэграс приложил ухо к его груди, послушал сердце и сказал Диаманте:

— Если отпустишь его, он уйдёт. Оставайтесь здесь, пока я не вернусь, — и вышел.

* * *

Мариен заглянул в кабинет Рэграса. В кресле у камина сидел Гидеон.

— Ваше высочество, здесь есть нюхательная соль? Нужно привести Эдвина в чувство.

Гидеон позвал слугу и приказал принести всё необходимое. Но, несмотря на все усилия Мариена и Диаманты, Эдвин не приходил в себя. Диаманту била дрожь. Наконец Мариен сказал ей:

— Попробуй успокоиться. Просто посиди рядом с ним, возьми его за руку… Надо немного подождать. Я уверен, что он скоро очнётся.

Диаманта покачала головой.

— Он на самом краю… Надо помочь ему удержаться.

Она смотрела на Эдвина, гладила его по голове, называла по имени… Мариен подошёл к высокому окну. Далеко внизу, во дворе, стояли охранники, горели факелы, а вдали, за стенами замка, всё тонуло в непроглядной тьме.

Наконец в коридоре послышались шаги, раздался суровый голос Рэграса:

— Глаз с него не спускать! В подвал, под двойную охрану!

Вошёл Рэграс, посмотрел на Эдвина.

— Он ещё не пришёл в себя?

— Нет.

— Тогда я прикажу приготовить для него комнату.

— Спасибо, ваше высочество, но мы… мы лучше поедем в дом его высочества Аксианта, — тихо ответила Диаманта. — В этом замке везде гайер… Даже я его чувствую, а Эдвин…

Рэграс невозмутимо ответил:

— Хорошо. Только вам придётся ехать в открытой повозке. На всех моих каретах тоже украшения из гайера.

— Ваше высочество, а может, вы создадите переход ключом? — спросил Мариен.