Рыбный промысел в Древней Руси - [49]
В качестве типичной боярской усадьбы Г. Е. Кочин приводит описание вотчины князя Семёна Михайловича Мезецкого с многочисленными озерами в пойме реки Клязьмы, на которых строились «езы вешняки» и зимние езы, имелись также два пруда и ловли в Клязьме и ее притоках[400].
На отдаленных от центральной усадьбы промыслах феодалы ставили специальные «езовые» и «рыбные» дворы. Подробнейшее описание такого двора, принадлежавшего митрополиту Даниилу, «у Сенгу озера на истоках на рыбных ловлях с всяким запасом» сохранилось в Правой грамоте суда М. Ю. Захарьина (1528 г.)[401]. На дворе стояли две жилых избы, погреб, ледник и сушило. Кроме того, там находились снасти: невод-сотник и десять сетей, а для посола рыбы было припасено 30 пудов соли. Словом, имелось всё необходимое не только для лова рыбы, но и для ее переработки и хранения. В сушиле рыбу коптили и вялили, здесь же развешивали сети. На леднике сберегали рыбу мороженой или соленой. Двор этот, как и многие другие, был настоящим промысловым заведением.
Помимо профессиональных ловцов, во владельческих ловлях участвовали окрестные крестьяне. В XVI в. иногда даже нанимали свободных работников «волочить невод»[402]. Широко практиковалась (см. Новгородские писцовые книги и другие источники) землевладельцами сдача рыбных угодий в оброк или аренду, большей частью натуральные, но с конца XV в. всё чаще переводившиеся на деньги.
В результате обзора развития рыболовства в феодальной вотчине с X по XVI вв. нельзя не прийти к некоторым весьма существенным выводам. С самого начала, как показывают археологические материалы и сведения письменных источников, земельные собственники стремились организовать в своем личном хозяйстве регулярную добычу рыбы, так же как отлов и отстрел дичи, добычу меда; устроить сады и огороды. Вполне понятно, что они старались в первую очередь обеспечить себя теми продуктами, получение которых с зависимых крестьян было затруднено по разным причинам. На этом этапе рыболовство еще не выделилось в самостоятельную отрасль вотчинной экономики. Но уже в XII в. мы вправе видеть среди лиц, населяющих феодальную усадьбу, рядом с тетервником, капустником и бортником, специалиста-рыболова.
Процесс общественного разделения труда в боярщинах протекал быстрее, чем в окружающем их крестьянском мире[403]. С одной стороны, его подталкивали всё возраставшие потребности феодала и его двора в различных товарах и продуктах. С другой стороны, хорошая обеспеченность вотчины (в результате эксплуатации подвластного населения) предметами первой необходимости – хлебом, мясом и некоторыми другими – открывала большие возможности для развития внутри нее узко специализированных отраслей хозяйства: всяких ремесел, огородничества, садоводства, промыслов, в частности рыболовства.
Сначала, по-видимому, продукция промыслового рыболовства целиком поглощалась личным потреблением обитателей усадьбы. Но, если по данным XIV–XV вв. прикинуть, хотя бы приблизительно, производительность многих владельческих рыбных промыслов да прибавить к ней ежегодные поступления рыбы из крестьянских хозяйств, то станет очевидным, что никакой боярин даже с целым сонмом слуг физически не мог съесть тысячепудовую гору рыбы. Тем не менее землевладельцы по-прежнему усиленно развивают собственное рыболовство. Они всеми правдами и неправдами захватывают новые угодья, строят езы, заколы; посылают в отдаленные районы ватаги рыболовов, круглогодично вылавливают рыбу десятками неводов и сетей в окрестных водоемах. У них появляются в самых удобных для ловли местах специальные деревни и слободы, населенные «непашенными» ловцами. Можно не сомневаться в причинах этого явления: рыба стала товаром, источником дохода. Сейчас мы лишь наметим столь важный рубеж: вторая половина XIII–XIV в.[404] Товаро-денежные отношения теперь властно толкали феодалов на путь интенсификации своего рыбного хозяйства. Сколь велики были ее успехи, станет ясно из дальнейшего изложения. Нелишне только подчеркнуть, что уже в начале XVI в. (по данным письменных источников) во многих вотчинах существовали специальные предприятия по переработке рыбы – рыбные дворы.
Не следует, конечно, переоценивать достигнутые результаты. В основе их лежала жестокая эксплуатация феодально-зависимого крестьянства, на плечи которого тяжелым бременем падали многочисленные обязанности, связанные с вотчинным рыболовством: бить езы и заколы, ставить дворы, забивать истоки, насыпать запруды, вязать сети, «ходить на невод», участвовать в других ловлях и доставлять пойманную рыбу ко двору боярина. Это – оборотная сторона медали, глушившая ростки новых, капиталистических отношений. Всё-таки случаи найма в рыбном промысле хоть и имели место, но далеко уступали по массовости отработочным повинностям.
в) Развитие рыболовства в древнерусских городах
