Рядом с нами - [40]

— В институт прибыл сам Иван Павлович.

Иван Павлович — в городе человек известный, и всем казалось, что он приехал в институт специально за тем, чтобы извиниться за бестактное поведение Пяткиной и поблагодарить тех преподавателей, которые отказались поставить этой студентке не заслуженные ею высокие оценки. В действительности все получилось наоборот.

— Иван Павлович, по-видимому, не знал о записках Пяткиной, — делает предположение директор института. — Он приехал к нам с единственной целью: попросить педагогов помочь отстающей студентке.

Помочь Пяткиной — значило призвать ее к порядку, Но увы! Мы не знаем, о чем Иван Павлович разговаривал в институте, только после этого разговора ход дела здесь повернулся на сто восемьдесят градусов. Вместо приказа о наказании директор института издал приказ, по которому студентке Пяткиной в исключение всех правил было разрешено пересдать проваленные экзамены.

И вот во исполнение этого приказа преподавателю Манихину — тому самому, который стукнул кулаком по столу, — было предложено переэкзаменовать по алгебре Пяткину. И как ни совестно было Манихину выполнять это распоряжение, он провел переэкзаменовку и написал в зачетной книжке студентки вместо «неудовлетворительно» "хорошо".

Преподаватель Ряжцев оказался на сей раз более принципиальным. Он отказался вторично принимать у Пяткиной экзамен. И тогда директор института предложил взять эту некрасивую миссию на себя заведующему кафедрой математики — тому самому, который еще накануне возмущался поведением своей студентки.

И заведующий, руководствуясь этим распоряжением, скрепя сердце переделал в зачетной книжке Пяткиной «посредственно» на "хорошо".

Мы спросили директора института, почему он заставил своих преподавателей пойти на такой унизительный, подхалимский акт. И директор ответил:

— Иван Павлович хочет добра своей двоюродной сестрице, почему же не помочь ему?

То, что делает Иван Павлович, совсем непохоже на добро. Предположим даже, что студентка Пяткина с помощью Ивана Павловича окончит когда-нибудь педагогический институт… Чему этот педагог будет учить школьников?

Наукам? Она их не знает. Честному отношению к учебе? Этого качества у нее самой никогда те было, а Иван Павлович не помог ей приобрести его. А ведь Иван Павлович должен был сделать это не только из родственных чувств. Ивану Павловичу и по роду своей непосредственной деятельности тоже положено быть и хорошим наставником и хорошим воспитателем. Иван Павлович часто выступает на собраниях и призывает слушателей быть людьми скромными, не оделять своих близких и земляков незаконными привилегиями. Адресуя все эти правильные требования к другим, Иван Павлович почему-то забыл о себе самом. А эта забывчивость не к лицу такому почтенному и уважаемому человеку, каким является Иван Павлович Пяткин — член коллегии республиканского министерства.

1953 г.

ЧЕЛОВЕК БЕЗ ИМЕНИ

Всю жизнь Журова звали двояко. Одни — Семеном Иосифовичем, другие — Семеном Осиповичем. Так же двояко Журов значился и по документам. В служебных — Иосифович, в партийных — Осипович. И хотя корень у этого двуствольного имени был один, Семен Журов понимал, что было бы значительно удобнее и для него и для окружающих, если бы его беспокойное отчество в конце концов угомонилось и приняло какое-то одно определенное написание. Но тут встал вопрос: а какое именно?

— Пишите так, как значится у вас в метриках, — сказал секретарь партийного комитета.

Но хорошо сказать: метрики, — а где их взять взрослому человеку?

— В архиве.

В областном архиве довольно быстро разыскали нужную запись в церковных книгах 1903 года и установили, что в деревне Зубово, Волоколамского района, Московской области, в такой-то день и месяц родился крестьянский сын Семен. Родители: отец — Осип, мать — Евдокия.

Как будто бы все, да вот беда: деревенский дьячок забыл указать в книге фамилию родителей. Такая забывчивость была, оказывается, в те стародавние времена не редкостью, поэтому наши архивные работники предусмотрительно оговорили ее. В случае, если в церковной записи о рождении не указана фамилия ребенка, то областной архив пересылает справку в загс на предмет соответствующих уточнений. И так как С. Журов жил в районе Песчаных улиц, то он и направился к Ларисе Порфирьевне Горецкой — заведующей загсом Ленинградского района Москвы.

— Вы кто?

— Семен Журов.

— А по отчеству?

— Осипович-Иосифович.

Лариса Порфирьевна неодобрительно поглядела на человека с двойным отчеством.

— Да нет, я не жулик, — успокоил заведующую загсом С. Журов. — Вот мои документы — партийные, служебные. Возьмите, проверьте.

Заведующая загсом взяла, проверила, и хотя все эти документы были в полном порядке, Лариса Порфирьевна все же потребовала от С. Журова доставить ей несколько дополнительных справок: из домоуправления, милиции, с места работы.

— Ничего не сделаешь, — сказала Лариса Порфирьевна, — в нашем учреждении осторожность — первейшее дело.

"Что ж, правильно", — подумал Журов и послушно отправился в домоуправление.

Через пять дней все требуемые справки были собраны, и, несмотря на то, что справки были правильными, Лариса Порфирьевна в тех же целях осторожности велела достать еще одну — копию с метрической записи отца Семена Журова — Осипа.