Рябиновый мед. Августина - [6]

Герофоном пользовались по праздникам или же когда приходили гости.

Ася решила, что непременно, когда вырастет, устроит у себя такую же гостиную с музыкой.

Все было бы хорошо, если бы не гувернантка. Воспитательница Анны и Эмили, Фрида Карловна, приехала и дом и то же лето, что и повар с дочкой, и сразу внесла изменения к прежние отношения. Вопреки ожиданиям Анны слушаться гувернантку должны были они с сестрой, а не наоборот. Родители даже слушать не желали жалоб на эту нескладную сухопарую особу с поджатыми губами, велели во всем ей подражать и говорить в ее присутствии только по-немецки.

Фрида Карловна сидела теперь между Анной и Эмили во время обеда и без конца делала им замечания. Она занималась с ними и детской, сопровождала во время прогулок и даже в саду, в беседке, они должны были гулять только в ее присутствии. Для Анны это было настоящее испытание. Как она злилась, бушевала и протестовала! Тщетно.

А как радовались враги! Теперь дети доктора злорадно хихикали, наблюдая из-за забора за муками сестер.

Зато Ася вдруг проявила большой интерес к гувернантке, быстро переняла ее манеру держать спину, научилась носить толстую книгу на голове не роняя. Таким образом тренировалась безупречная, на взгляд Фриды Карловны, походка.

— Здорово ты ее передразниваешь! — одобрила Анхен, наблюдая за тренировками Августины.

— Я не передразниваю, — возразила та. — Я тоже хочу научиться…

Анна усмехнулась:

— Это ты Карловне сказки рассказывай. Она, кстати, уверена, что ты ее передразниваешь.

Ася растерялась.

Она не сказала девочкам, призналась только себе самой, что очень хотела бы, чтобы это у нее была гувернантка, которая учила бы манерам. Но Фрида Карловна вела себя так, словно Аси просто не было рядом. Та, выбрав минутку, прибегала в сад, чтоб послушать стихи на немецком языке, что нараспев читала гувернантка позевывающим Анне и Эмили. Ася даже наизусть выучила две первые строки и хотела продемонстрировать свои успехи, но Фрида Карловна лишь скользнула по пей невидящим взглядом и сразу обратилась к Эмили. Так было несколько раз. Обида, зародившаяся и неясная, росла и искала выхода. За что? Ведь даже хозяйка дома не скупилась на похвалу и отмечала Асину старательность. Даже хозяин, Богдан Аполлонович, не позволял себе скользить по прислуге таким холодным невидящим взглядом! А Фрида Карловна всего лишь гувернантка!

Няня Мариша не скрывала своей антипатии к Фридке, как потихоньку за глаза звала ее.

— Злыдня! — шептала нянька, вышивая крестиком наволочку. — Без году неделя в доме, а уж нос-то дерет!

Однажды, когда Анна уже перешла в четвертый класс гимназии, к ней в гости пришла соученица и подруга Липочка Карыгина. Что это была за девочка! На ней была шляпка с лентами и ботиночки с блестящими черными пуговками. На руках девочки были митенки — такие ажурные летние перчатки, глаз не отвести! Липочка была чудо как красива.

Она весело щебетала, поднимаясь по лестнице, весело щебетала в горнице, едва кивнув гувернантке, не переставала щебетать, когда Анна провела ее в детскую и захлопнула дверь перед самым носом у Фриды Карловны.

Та постучала было в дверь, но ей не открыли. Анна не собиралась делить Липочку ни с кем, тем более позориться перед подругой зависимостью от гувернантки.

Потерпевшая первое поражение Фрида Карловна развернулась и наткнулась на Асю, протирающую толстые листья фикуса.

— Кто эта девочка? — впервые обратилась воспитательница к ней. Немка говорила по-русски с сильным акцентом, тщательно отделяя слова одно от другого, словно те могли испачкаться друг о друга.

— Это Липочка, дочка городского головы, купца Карыгина, — не без тайного удовольствия произнесла Ася. К тому времени она уже окончила церковно-приходскую школу и научилась четко и грамотно говорить. Ася догадалась, что статус Липочки должен каким-то образом повлиять на действия гувернантки. Либо она побежит докладывать о поведении Анны фрау Марте, либо оставит все как есть.

Не побежала. Но смотрела на Асю уже обычным своим взглядом, не видя. Тогда Ася оставила фикус и сказала, глядя ей в лицо — А моя мама — графиня. У нее большое имение, лес и озеро. Она умеет говорить не только по-немецки, но и по-французски и по-итальянски.

Гувернантка наклонилась к девочке, словно плохо слышала и хотела расслышать получше.

— Она скоро вернется из-за границы и заберет меня отсюда!

Гувернантка наклонилась к самому лицу Аси, и та увидела волоски, торчащие у дамы из носа.

— Маленькая дикая лгунья! — проговорила гувернантка. — Ступай вниз!

Ася никому не сказала об этом разговоре. Обида выросла в ней как большая грозовая туча. Она не могла понять до конца, что именно так обижает ее в поведении гувернантки, но слезы, которые она позволяла себе крайне редко, просто душили в тот день, когда Фрида Карловна обозвала ее лгуньей.

Она убежала к реке, сидела там до темноты.

— Я не лгунья, не лгунья! — повторяла она, кусая губы.

Тучи ползали над ее головой, словно желая усилить настроение. Ася знала — это всего лишь вновь собирается гроза^ не первая за неделю. Но именно сегодня девочка решила — пусть гроза застанет ее здесь, пусть ей будет еще хуже, пусть льет дождь, сверкает молния, и пусть вспомнят, что она не приходила на кухню ужинать, пускай спросят эту Фриду, не видела ли она… Пусть ищут!