Рябь - [73]

Коул вздыхает и отступает на несколько шагов назад, когда мы добираемся до пляжа. Мои ботинки утопают в песке, в то время как я прокладываю свой путь по пляжу, и останавливаюсь на краю влажного песка, в нескольких сантиметрах от пены, оставленной волнами.

Коул стоит на том самом месте, где остановился, и наблюдает за мной.

Я разворачиваюсь к океану и смотрю на него, ожидая. Ничего не происходит. Я опускаю взгляд на часы, включая кнопку освещения дисплея. 3:57. В это время я должна хотеть плавать. Прямо сейчас я должна ощущать необходимость поплавать, стоя на пляже в темноте ночи.

Но это похоже на ожидание поезда, который никогда не приедет. Ничего не происходит.

Я оглядываюсь на Коула, и снова на океан.

А потом, прежде чем я осознаю, что происходит, начинаю плакать, а Коул стоит рядом со мной, прижимая меня к себе.

Спустя несколько мгновений, он поднимает мой подбородок, и я не сопротивляюсь.

Я просто целую его.

Глава 33

Неделю спустя я прохожу через ворота Приморского кладбища, опавшие листья хрустят под моими ногами. Я сильнее закутываюсь в свитер Коула, в то время как холодный октябрьский ветер пронзает насквозь. Свежепротоптанная дорожка ведет к могиле Стивена, та самая дорожка, по которой я ходила бесчисленное количество раз прежде. Но на этот раз все по-другому.

На этот раз я не одна.

Мы перемещаемся между надгробиями, вокруг тишина за исключением звуков от наших ступающих по замерзшей траве ног. Мы прокладываем свой путь к камню в виде тщательно отполированного белого гранита с выгравированным в середине футбольным мячом. Он будет здесь вечность, значительно дольше, чем Стивен.

Мы останавливаемся перед камнем, и Коул обнимает меня за талию. Я прижимаюсь к нему, и мы стоим в тишине, в то время как я поджимаю губы и длительное время смотрю на камень, мой взгляд направлен на даты, на год, когда я убила его.

Два года как он лежит в земле. Два года как мы продолжаем жить дальше без его глупой, кривоватой улыбки, без его шуток. Мне по-прежнему больно думать о нем, вспоминать свет в его глазах, и знать при этом, что я та самая, кто погасил его.

Сиенна никогда не станет моим другом снова. Мне пришлось просить и умолять, чтобы перевестись с урока английского, который она посещает. Мы с Коулом теперь обедаем в библиотеке, читая книги и перешептываясь. Мне жаль, что я увела его от друзей, но он понимает. Он знает, что мне этого не хотелось, но и сделать я ничего не могу, чтобы изменить все. Поэтому он выбирает меня, а не их.

Стивен никогда не вернется. То, что я с ним сделала... я не могу исправить. Из-за меня сломлена вся его семья.

Но, так или иначе, я должна найти способ двигаться дальше. И это возможно, вместе с Коулом. Мне не приходится больше плавать. После той ночи на озере с Эриком. Не смотря на то, что он оказался психопатом, в его словах была правда.

Коул действительно разрушил мое проклятие.

С каждым заходом солнца становится легче поверить в то, что проклятие действительно снято, легче смотреть вперед, а не оглядываться назад. Я смогу заниматься тем, чем всегда хотела: пойду в колледж, найду способ вернуть миру то, что я отобрала.

Я делаю шаг вперед, прикладываю пальцы к верхней надписи на могиле. Не уверена, что могу сейчас посмотреть Коулу в глаза.

– Единственным, что все эти годы помогало мне не сойти с ума, были беседы со Стивеном, – я прикусываю губу. – И это глупо, поскольку его убийство, прежде всего, и сломало меня.

– Это не глупо. – Тишина. А затем: – Ты ведь знаешь, что это не твоя вина? Ты не убийца. Ты не понимала, что делала.

Я моргаю. Я это знаю, но иногда продолжаю задавать себе этот вопрос. И всегда буду задавать. Тем не менее, я немного успокаиваюсь, когда Коул произносит это вслух.

– Ты в порядке? – спрашивает он.

Я смотрю на него, слабо улыбаясь. Интересно, перестанет ли он когда-нибудь спрашивать меня об этом.

– Да. Можешь дать мне минутку?

Коул кивает, отходит назад и останавливается возле плакучей ивы. Сейчас дерево голое, опавшие с него тонкие листья укрывают газон между могил.

Я приседаю перед могилой Стивена. Мне больше нечего сказать ему, поскольку я уже рассказала все, что могла. Извинялась, плакала, давала обещания. Я рассказала ему все тайны, обо всем, что причиняло боль. Он был для меня тем, кем никто не смог бы стать.

Но слова больше не имеют значения.

Пришло время двигаться дальше.

Я делаю неровный выдох и поднимаюсь, прижав пальцы к своим губам, а затем касаюсь ими холодного камня на его могиле.

– Прощай, Стивен.

На этот раз я действительно подразумеваю то, что говорю.