Рутгерс - [6]
Директор де Ионг рассказывает о предстоящей работе: — Грузооборот резко возрос. Мы принимаем и отправляем значительно больше судов, чем прежде. Поэтому первоочередная задача — расширение гавани. Нужно переделывать, строить заново. О вас мне дали отличные отзывы. Я предоставляю вам полную самостоятельность. Думайте, пробуйте. Все дельное, толковое у меня всегда найдет поддержку.
Когда молодые инженеры поднялись, чтобы уходить, де Ионг задержал Себальда:
— Я слышал о ваших политических убеждениях, Рутгерс. Мне они, по сути дела, безразличны, человек имеет право думать, как хочет. Но политика не должна сказываться на работе.
Себальд попрощался и вышел.
— Что он хотел от тебя? — спросил Дудес.
— А может ли сейчас быть работа, не связанная с политикой? — ответил Себальд вопросом на вопрос друга.
— Брось, Себальд, — возразил Роозен. — Сейчас самое важное для нас железобетон.
Железобетон. Техническое новшество начала двадцатого века. Оно опрокидывало прежние представления о технике строительства. Себальд и его друзья хорошо понимали, какие возможности таит в себе железобетон. Они с головой окунулись в работу.
Часы за кульманом, ожидание в лаборатории, выдержит ли материал испытание на прочность, и снова в гавань. Растут причалы, пакгаузы. И опять расчеты и чертежи и вечера над техническими журналами.
В Роттердаме решили построить новый мост. Объявлен конкурс. На стол де Ионга ложатся проект за проектом. Дерево, металл, камень — привычные варианты. И вдруг — необычная конструкция.
Де Ионг отодвигает стул, наклоняется над столом — любопытно! — и, вглядевшись в размашистую подпись в углу, нажимает кнопку звонка.
— Завтра с утра пригласите ко мне инженера Рутгерса, — приказывает он вошедшему секретарю.
— Мост из железобетона? Такового еще не знали в Голландии. Красиво, дешево. А думаете, выдержит?
— Должен, — отвечает Себальд, выкладывая на стол де Ионга листы, испещренные расчетами и формулами. — Должен, я все рассчитал.
Цепкий взгляд де Ионга открывается от проекта моста, пробегает по колонкам формул и цифр и снова возвращается к проекту. Указательный палец нацеливается на самую сложную, самую ответственную часть проекта.
— Выполните это в натуре. Если выдержит испытание, я за вас.
И настал день. Лучшие, опытнейшие инженеры Роттердама собрались вокруг законченного блока. Испытания на прочность. Постепенно увеличивается нагрузка. Себальд напряженно ждет.
А если?.. Нет, никаких случайностей быть не может, он все предусмотрел, все рассчитал.
Нагрузка растет, дошла до предела, уже перешла за предел.
— Поздравляю, инженер Рутгерс, — пожимает руку Себальда де Ионг.
Дни идут, новые вопросы, новые задачи. Друзья сидят, прихлебывая горячий кофе.
— Не выходит у меня из головы новый мол, — жалуется Себальд. — Я уж по-всякому думал. Что, если мы сделаем так? — Себальд набрасывает эскиз. — Вот посмотрите: полукессоны — сорок метров длины, десять высоты. Изготовим их в доках, к месту погрузки доставим вплавь и здесь, на месте, заполним бетоном и опустим. Песчаную подушку на дне подготовим заранее. Будет быстро и дешево.
— Покажем де Ионгу, — решают друзья.
Новый мол построен в небывало короткий срок. Весть об оригинальном техническом методе разнеслась среди инженеров-гидростроителей.
«Просим разработать подобный проект для нас», — пишут из Голландской Индии строители гавани в Сурабае, такой же заказ поступает из Чили.
Имя Рутгерса, как одного из лучших знатоков железобетона, уже широко известно среди строителей. Он возглавляет отделение бетона и железобетона, организованное при городской управе Роттердама. Вместе с Дудесом выполняет проект расширения гавани в Вальпарайзе. Рутгерс — непременный консультант многих строительных обществ и компаний водных сооружений. Его статьи о применении железобетона появляются в голландском журнале «Инженер» и в иностранных журналах.
В 1908 году инженера Рутгерса выбирают секретарем отделения строительства и водных сооружений Королевского института инженеров Голландии. Он представляет свою страну на международных конгрессах по железобетону в Базеле и Копенгагене.
1909 год. Себальд вновь входит в знакомое здание Делфтского института. Тот же веселый гомон в коридорах, та же строгая тишина аудиторий. Только теперь Себальд уже не студент. Приват-доцент Рутгерс два раза в неделю читает в Делфте специальный курс по железобетону.
На традиционных четвергах в доме у де Ионга с радостью встречают трех друзей.
— Инженер Рутгерс, Дудес, Роозен, — приветливо окликают их дамы и сослуживцы. Моложавая хозяйка дома довольна: молодежь пришла, будет хорошо.
Остроумные шутки, заразительный смех, веселые истории. И вряд ли кто-нибудь, встречавший Себальда на деионговских четвергах, мог представить себе другого Рутгерса, другие вечера.
Небольшая комната в рабочем квартале Роттердама. Стол, вокруг несколько стульев. Справа вдоль всей стены два больших стенных шкафа. Двери одного распахнуты. Себальд видит: пестрое лоскутное одеяло, на подушке торчащие косички и три пары детских глаз, которые с любопытством глядят на него. Второй шкаф закрыт, здесь спят родители.
Саладин (1138–1193) — едва ли не самый известный и почитаемый персонаж мусульманского мира, фигура культовая и легендарная. Он появился на исторической сцене в критический момент для Ближнего Востока, когда за владычество боролись мусульмане и пришлые христиане — крестоносцы из Западной Европы. Мелкий курдский военачальник, Саладин стал правителем Египта, Дамаска, Мосула, Алеппо, объединив под своей властью раздробленный до того времени исламский Ближний Восток. Он начал войну против крестоносцев, отбил у них священный город Иерусалим и с доблестью сражался с отважнейшим рыцарем Запада — английским королем Ричардом Львиное Сердце.
Валерий Тарсис — литературный критик, писатель и переводчик. В 1960-м году он переслал английскому издателю рукопись «Сказание о синей мухе», в которой едко критиковалась жизнь в хрущевской России. Этот текст вышел в октябре 1962 года. В августе 1962 года Тарсис был арестован и помещен в московскую психиатрическую больницу имени Кащенко. «Палата № 7» представляет собой отчет о том, что происходило в «лечебнице для душевнобольных».
Автору этих воспоминаний пришлось многое пережить — ее отца, заместителя наркома пищевой промышленности, расстреляли в 1938-м, мать сослали, братья погибли на фронте… В 1978 году она встретилась с писателем Анатолием Рыбаковым. В книге рассказывается о том, как они вместе работали над его романами, как в течение 21 года издательства не решались опубликовать его «Детей Арбата», как приняли потом эту книгу во всем мире.
Книга А.К.Зиберовой «Записки сотрудницы Смерша» охватывает период с начала 1920-х годов и по наши дни. Во время Великой Отечественной войны Анна Кузьминична, выпускница Московского педагогического института, пришла на службу в военную контрразведку и проработала в органах государственной безопасности более сорока лет. Об этой службе, о сотрудниках военной контрразведки, а также о Москве 1920-2010-х рассказывает ее книга.
Книжечка юриста и детского писателя Ф. Н. Наливкина (1810 1868) посвящена знаменитым «маленьким людям» в истории.
В работе А. И. Блиновой рассматривается история творческой биографии В. С. Высоцкого на экране, ее особенности. На основе подробного анализа экранных ролей Владимира Высоцкого автор исследует поступательный процесс его актерского становления — от первых, эпизодических до главных, масштабных, мощных образов. В книге использованы отрывки из писем Владимира Высоцкого, рассказы его друзей, коллег.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.