Рута - [5]

— Оттуда, откуда и все, — ответил зверь, уже более членораздельно.

— Не заешь, случайно, где хозяйка этого жилища?

— Знаю, — существо погладило лапой впалый живот, издав при этом хрюкающие звуки похожие на смех, — мамаша долго умирала.

Зверь чисто по-собачьи вывернулся и, клацая зубами, принялся ловить блох у основания хвоста, не сводя глаз с дверного проема.

«Значит, ведьма была его матерью, — подумал ведьмак — В общем, ничего удивительного, магички либо не могут иметь детей совсем, либо рожают нечто подобное ему… или мне».

— Кузнец тоже твоя работа? — спросил он вслух.

Вместо ответа зверь, облизнул нос широким, как лопата языком, и неожиданно подскочил, пытаясь ухватить ведьмака зубами за колено. Геральт увернулся в последний момент, но успел хватить вурдоволка по голове острыми серебреными шипами на своей манжете. Зверь взвыл так, что аж зубы свело. Он упал на землю и на мгновение выпустил лаз из поля зрения, этого ведьмаку было достаточно, что бы оказаться рядом и выхватить меч, но зверь не растерялся, нырнул в малинник и начал кружить вокруг ведьмака то удаляясь, то приближаясь, таким образом пытаясь сбить его с толку. Геральту пришлось медленно поворачиваться, следя за движением кустов и прислушиваясь. Зверь набирал скорость, следить за ним становилось все сложнее, выбрав момент показавшийся ему подходящим, напал. Он выскочил из кустов на четырех лапах с огромной скоростью, рванул когтями ведьмака по ноге, потом резко отскочил в сторону и опять скрылся в кустах. Если бы не этот скачек, то вместо отрубленного уха рядом с ведьмаком валялась бы его голова.

На сей раз, зверь не слал кружить, а затаился в кустах. Ведьмак замер, с поднятым мечом не спуская глаз с этого места. Так продолжалось довольно долго, первым потерял терпение вурдоволк. Он медленно вышел из зарослей и стал обходить ведьмака слева. Геральт напал первым. Зверь увернулся от меча, прокатившись по земле и оказавшись за спиной ведьмака, бросился, целясь в шею. Не поворачиваясь Геральт, схватил меч двумя руками, выставил оголовком вперед и резко ткнул назад. Меч легко вошел в тело чудовища, разрубив ребро и пронзив сердце. Тяжело рухнув на спину, зверь захрипел, из пасти полилась струйка крови.

— Я думал, будет сложнее, — ведьмак вытер меч о шерсть чудовища, схватил за хвост и прихрамывая, потащил в сторону деревни, — судя по описанию, ты должен быть раза в два больше и раз в десять умнее. Какой-то ты недоделанный вурдоволк, скорее всего еще щен.

* * *

На крик деревенских мальчишек, ожидавших ведьмака на краю леса, собралось почти все население поселка. Все с любопытством рассматривали убитое странное существо, лежавшее у дома Любоша. Из толпы вышел старик, подойдя к зверю и приподняв клюкой, свисающий из раскрытой пасти язык, промямлил:

— В тот раз другой был… — заметив, что ведьмак внимательно на него смотрит, дед продолжил, — Другой, говорю, годов сорок назад, здеся обретался, тоже пожрал кой кого. Потом, как в воду канул, как и яга та, что в черной хате жила, с ним вместе.

— А, ну, заходи в хату дед Машук, почаевничаем, поговорим — указал на дверь, староста Любош.

Дед выпятил грудь колесом, гордо глянул на разинувших рты мальчишек и засеменил в указанном направлении.

Стол был уже накрыт, расселись, молча налили себе чаю. Дед Машук причмокивая беззубым ртом, налил чай в блюдце и макнул туда кусок сахара.

— Так вот, — начал он, — годов сорок, значица, назад, появилась в здешнем лесу ведьма. Откуда она взялась, ни кто не ведал, точь-в-точь, как в этот раз. Как она построила эту хату, тож ни кто не видел и не знал. Просто, бац, и прям выросла из земли. Ну, мы собрались, мужики, трое нас было, пошли проведать, что к чему. Пришли, значица, а ее дома нету. Вдруг слышим, вой страшный и рык из лесу — ну, мы туда. Схоронились за кустом, глядим, а на цепи к сосне прикованной сидит чуда, вроде того что здеся дохлый валяется, только меньше гораздо, и этот волчара, а тот кошаком был. Ведьма на расстоянии руками водит, а он весь крючится и извивается, и орет дурным воем. Она подошла к нему и влила из пызырька, чегой-то в раззявленную пасть. Его трясти стало и завыл, как-то жалобно, а она вдруг повернулась и увидела наши рожи из кустов торчащие. Уж мы драпали, так что земли не чуяли. Потом снилась она мне долго: нос к верху задран, глазюки злющие.

Позже в деревне поверенная у ей появилась, Марфутка, то бишь, та что на краю живет. Ее внучка у нонешней ведьмы тож на поруках ходила. Ну, она ей еду всякую, яйца, там, молоко носила, а та ей всякие зелья и ликсиры давала. Ну, а уж у Марфутки, это все бабы наши покупали. Больше никто туды не хаживал, акромя ее. А когда чуда эта, мельничьих детей порвала, и она туды ходить перестала. Потом уж, яга с чудай, кудай-то подевалась, а десять годов тому, опять появилась. Токмо зверюга у ей злющей прежней оказалась, вона сколь люда сгубила.

— Что верно, то верно, — согласился староста, — девять человеков ужо, как. Кузнец-то вернулся живой, правда, куснула его тварь, прям за задницу. Он, вишь, повеситься хотел, а оно подкралось и сцапало, он от страха и свалился без памяти, так и провалялся там сутки, оно его жрать не стало, то ли сыто было, то ли вкус ему не пондравился.